– Где он работал?
– В больнице Святой Маргариты на одном из Леринских островов. Под его руководством это учреждение превратилось в одну из крупнейших психиатрических лечебниц в Европе. Никому не рассказывайте, но я сам вылечился там от депрессии.
Исидор поднимает бровь.
– Я слишком много работал и сломался.
Судмедэксперт с возрастающим напряжением смотрит в большие изумрудные глаза журналистки.
– Да, в такое вот время мы живем. По последним сведениям ВОЗ1 половина населения цивилизованных стран нуждается в психологической помощи. Франция больше всех потребляет транквилизаторов и снотворного на человека. Чем умнее, тем уязвимее. Вы бы удивились, узнав, сколько политических лидеров на Западе посещают психиатрические клиники. У меня, например, остались чудесные воспоминания от пребывания в больнице Святой Маргариты. Природа, морское побережье. Это так расслабляет. Там много зелени, листвы, цветов.
16
– Господинмартенгосподинмартенвыменяслышите?
Через ушную раковину, а затем через слуховой канал эти звуки доходят до маслянистой и восковидной желтой массы – ушной серы, предназначенной для защиты и поддержки упругости барабанной перепонки. Звуковая волна, обогнув это препятствие, заставила вибрировать перепонку.
За перепонкой воздушная, или так называемая барабанная, полость, в которой находятся три косточки. Одна, прикрепленная к перепонке и передающая движение, называется «молоточек». Она ударяет по второй косточке, «наковальне», которая, в свою очередь, приводит в движение третью, из-за своей формы названную «стремечком». Все вместе эти три косточки механическим путем усиливают слабоватый голос врача.
Потом звуковая волна передается во внутреннее ухо к ушной улитке, спиралевидному органу, состоящему из пятнадцати миллионов реснитчатых нервных клеток, – это и есть настоящий рецептор звука. Звуковая волна, теперь уже в виде электрического сигнала, поднимается по слуховому нерву до головного мозга. В нем расшифровывается каждый звук.
– Господин Мартен (Это я.), господин Мартен (Он повторяет, потому что думает, что я его не слышу.), вы меня слышите? (Он ждет моего ответа. Что делать? Я НИЧЕГО НЕ МОГУ!)
Жан-Луи Мартен жалобно моргает.
– Вы проснулись? Добрый день. Я доктор Самюэль Феншэ. Я буду вами заниматься. У меня есть хорошая новость и плохая. Хорошая – вы выжили после несчастного случая. И, учитывая полученный удар, это настоящее чудо. Плохая – ваш мозговой ствол был поврежден чуть ниже продолговатого мозга. Таким образом, у вас то, что мы называем LIS. Это английский термин, который обозначает Locked-In Syndrome, синдром внутренней блокировки. Ваш головной мозг работает, но остальная периферийная нервная система больше не реагирует.
17
– Насчет Феншэ, вы уверены, что это убийство? – спрашивает судмедэксперт.
Исидор кивает.
– А вы мне нравитесь. К тому же у меня долг перед Феншэ. Я вам кое-что покажу.
Он бросает на них взгляд.
– Клянетесь, что никому не расскажете? И, конечно, никаких фотографий!
С видом сомелье, достающего бутылку высококлассного вина, судмедэксперт открывает дверь комнаты рентгеновского излучения. Внутри, рядом с медицинскими аппаратами, журналисты замечают стол и шкафчик. Жиордано приглашает их войти, открывает дверцу шкафчика и извлекает оттуда прозрачную банку с желтоватой жидкостью, в которой плавает розово-серый шар.
– Члены семьи потребовали тело, но они не станут проверять его целостность. Знаете, во время вскрытия некоторые органы вынимают, исследуют, снова помещают в тело в пластиковых мешках и пришивают, но кто будет проверять, все ли органы на месте? Вот я и оставил его у себя. Я очень рассчитываю на ваше молчание. В конце концов, это был не кто-нибудь… Почти то же сделали и с Эйнштейном.
Он включает красную лампу для проявки фотографий, и перед ними вырисовывается содержимое банки.
– Мозг Феншэ! – восклицает Лукреция.
Вид этого нервного отростка в красноватом отблеске поражает журналистов. Извилины образуют бесконечный завиток. Самые темные вены находятся в наиболее глубоких бороздах. Нижняя часть мозга поделена точно по границе спинного мозга.
Судмедэксперт рассматривает содержимое поближе.
– Человеческий мозг – самая большая загадка. Проблема в том, что у нас есть лишь один инструмент, чтобы попробовать ее разгадать, и это… наш собственный мозг.
Они долго созерцают мозг, задумавшись над его фразой.
Лукреция протягивает свою визитную карточку.
– Если обнаружите что-нибудь новое, обязательно позвоните мне на мобильный, – говорит она. – Это мне никогда не помешает, в любом случае в моем телефоне есть виброзвонок.
Профессор Жиордано схватил визитку и небрежно опустил ее в карман.
Он погладил банку рукой.
– Я несколько раз встречался с Самюэлем Феншэ до его смерти. Он стал моим другом. Последний раз я случайно столкнулся с ним в кабаре «Веселый филин», где выступает его брат, Паскаль Феншэ, гипнотизер. Они оба были одержимы тем, чтобы понять, как работает мозг. Самюэль взялся за проблему с органической стороны, Паскаль – со стороны психологической. Посмотрите его сеанс гипноза и осознаете, какой силой обладает мысль…
Мозг Феншэ очень медленно вращается в банке под воздействием тепла.
18
Страх, паника, полное смятение охватили ум Жана-Луи Мартена. Но голос продолжает мягко вливаться в его ухо:
– Знаю, это нелегко. Но здесь вы в хороших руках. Вы в больнице Святой Маргариты. И у нас полным ходом идут исследования областей мозга и нервной системы.
Теперь он мог оценить всю полноту катастрофы. Жан-Луи Мартен, бывший служащий юридического отделав НБКП, мог думать, видел одним глазом, слышал одним ухом, но был не в состоянии пошевелить пальцем, чтобы почесаться. Хотя никакого зуда он и почувствовать не мог… В этот момент у него была только одна мысль: пусть это кончится.
Доктор Самюэль Феншэ прикладывает к его лбу руку, прикосновения которой он не чувствует.
– Я знаю, о чем вы думаете. Вы хотите умереть. Хотите покончить с собой, но осознаете, что ваш полный паралич не позволяет вам осуществить это. Я не прав?
Жан-Луи Мартен снова пытается подвигать какой-нибудь частью своего тела, но у него получается лишь моргнуть. Ему приходится признать, что веко – его единственный рабочий мускул.
– Жизнь… Первичная мотивация всего организма такова: как можно дольше поддерживать жизнь. К этому стремятся даже бактерия, даже червь и насекомое. Еще несколько секунд жизни, еще немного, еще.
Доктор садится рядом с ним.
– Знаю, вы думаете: «Я – нет. Больше – нет». Вы ошибаетесь.
Медная радужка здорового глаза Жана-Луи Мартена увеличивается. Черная бездна в ней становится глубже, выражая вопрос. Он никогда не думал, что попадет в такую ситуацию.
«Я пропал. Чем я заслужил такую кару? Такое никто не выдержит. Не двигаться! Не говорить! Не ощущать мир! Я даже боль не могу почувствовать! Все рушится. Я завидую калекам, что они всего лишь калеки! Завидую людям, получившим тяжелые ожоги! Завидую безногим, что у них есть хотя бы руки. Слепым, которые, по крайней мере, могут чувствовать свое тело! Мое наказание – самое ужасное в истории человечества. Раньше мне бы позволили умереть. А теперь, из-за их чертового прогресса, я жив, несмотря на то, что по сути дела являюсь покойником. Это ужасно».
Покрутившись, его глаз останавливается.