Нарекая себе по возвращению ещё одну дольку отведать, я с раскрытой таблицей и добрался до стоянки Медвяна. И пришёл аккурат к презабавнейшему действу. Сидя рядом с костром, рунолог-ликвидатор держал в руках белое зубильце и с помощью молоточка пробовал начертать на гире символы. И в этом ему активно мешал Саламандр, сидящий на этой же самой гире.
При каждой высечке она топал лапками и возмущёно шипел, а Медвян его уговаривал.
— Да ты не понимаешь, — объяснял он, подлезая зубильцем под его лапку. — Я же только лучше делаю!
— Veh-veh-veh-veh! — возмущался в ответ Саламандр.
— Да ну мне разрешили, что ты топочешь то⁈
— Veh-Veh-Veh-Veh!! — ещё сильнее тот ярился, струйки огня выпуская.
— О, Семён! Ну наконец-то. Он меня совсем не слушает, хоть ты ему объясни, — пожаловался Медвян, меня увидев. — Всё утро его убеждаю, так он ни в какую.
— Ну так с животинкой подход особый нужен, что же ты… — свернул я таблицу и рядом с Медвяном уселся. Попутно ауру огненную развернул и протянул Саламандру ладошку, на которую он нехотя перебрался. Калачиком на ней свернулся, но за работой рунолога всё таки поглядывал недоверчиво. — Вот видишь. Он вполне послушный, если намерением верным попросить.
— Так на то ты и Приручитель. У тебя любая животинка в три раза послушнее, чем у меня, — отозвался Медвян, шустро высекая необходимые символы и с улыбкой поглядывая на полог широкой палатки, которой вчера ещё не стояло. — За исключением вон их. С ними-то я общий язык нашёл.
Полог палатки откинулся и грудью упругой пронзила и сердце моё, и утренний лесной воздух одна из девушек-волчиц. Она смачно зевнула, встряхнула головой и грива рыжих кудрявых волос рассыпалась по её плечам. Нисколько не смущаясь наготы, она подошла к Медвяну и зарылась носом в его затылок, чем вызывала добродушное ворчание с его стороны.
Остальные девушки тоже вылезали, зевали, потягивались и во всех движениях своих, в повадках и жестах до сих пор напоминали тех самых волчиц. Втроём они у костра сгрудились, меня увидели, но подходить побоялись, ибо наличие Саламандра в моих руках их ещё с первой встречи научило опасаться. Они только выставленным вперёд ладонями меня поприветствовали и я им в ответ помахал.
— Вижу, Медвян, у них всё в порядке… — протянул я тихо, вовсю на прекрасных дам заглядываясь. И вот что интересно, волосы у них оказались такого же цвета, что и шерсть. Одна девушка с русыми волосами, вторая с серыми, третья с беловато-охровыми и вот четвёртая как раз с рыжими. — А Чёрная как? Всё с ней нормально, не буянит?
— Оооо, она-то лучше всех. — проворчал по доброму рыжеволосый здоровяк себе под нос, постукивая умело молоточком.
И в подтверждении его слов, полог палатки в последний раз откинулся и на свет вышла она. Красивая, статная, стройная, грозная… по крайней мере она очень старалась так выглядеть и даже волосы свои чёрные, длиннющие и непослушные попыталась собрать в нечто похожее на эффектный хвост.
С прищуром оглядев обстановку в лагере, она в сторону рыжей оскалилась и прошипела.
— Брррысь. Он мой. — но в ответ получила от рыженькой оскал и звонкий возглас.
— Сама брррысь! Мой! Не дам! — высказалась она хищно, ещё сильнее вцепляясь в крепкие плечи ликвидатора.
На лицо был явный передел первенства в их женской стае, но Медвян голосом глубоким всех по местам расставил.
— А НУУ КА ТИИХО… — попросил он ласково и девушки перестали глазами друг в друга сверкать. — Не ругайтесь. Меня на всех хватит. Агата, будь добра, доразделайте с девочками тушу и куски ко мне несите, я пожарю.
Попросил он черноволосую и та нос поморщила, но поручение пошла выполнять, низким рычанием забрав с собой остальных. Только рыжеволосая на секунду задержалась и Медвяна в ухо лизнула. И когда они под навес ушли, я наклонился и спросил.
— Так они тебе ещё и имена свои назвали?
— Да не. Это не они. Это Варвара, воспитательница их, мне рассказала, — ответил он с улыбкой, поглядывая за тем, как обнажённые девушки кабанью тушку с помощью пары ножей слаженно и споро разбирают. — Она, кстати, тебя ждёт. Вооон там, на поле её последний раз видел, так что сходи к ней, уважь женщину.
— Хорошо, — кивнул ему, сажая Саламандра на своё плечо вместо Белого, который от возносящегося жара упорхнул. — А ты-то сам как, с девками справишься?
Взглядом указал в их сторону, на что получил от Медвяна многозначительный хмык.
— Я с ними всю ночь справлялся, думаешь сейчас не справлюсь? — подмигнул он намекающе и я вспомнил его вчерашние слова про гон. И после этого всё окончательно встало на свои места. — Ты кстати, если и в этом помочь хочешь, то буду благодарен. А то моя выносливость не вечная.