В копилке ликвидаторов собралось множество разных определений, прекрасно описывающих свойства того или иного монстра и обо всех Медвян методично рассказывал. При этом особенное внимание он уделял именно манере боя Одержимых и их уязвимым точкам. Оказалось, что не у всех камень жизни прятался в центре груди. У некоторых он находился и в основании позвоночника, и в голове и даже попадались случаи, когда в одном Одержимом находилось несколько кристаллов.
— Вот такие, брат, совсем паскудные, — говорил о них Медвян. — Среди Бретеров наиболее часто встречаются. Ты им один камень разбил, а они всё дерутся и не останавливаются. И пока второй камень рассечь пытаешься, они разбитый как-то умудряются срастить. С такими тяжелее всего дела обстоят и тут только затяжной бой выручает. Всё таки силы у них не вечные, а вода и камень точит.
Вникая его мудрости, я продолжал собирать картину его жизни и волосы на теле шевелились всё сильнее. Медвян и правда повидал многое, ведь о воспоминаниях он говорил чаще как непосредственный участник событий. Ведал о травмах своих, о погибших товарищах, об успешных победах и о неудачах. И опираясь только на одну единственную свободную для него тему, Медвяну удалось рассказать гораздо больше, чем он мог.
И я от всей души его за это поблагодарил, когда на границе леса мы с ним прощались.
К этому моменту Варвара вызвалась идти самостоятельно, а вот девушки-волчицы лапами упёрлись и ни в какую не хотели уходить. Даже за собой Медвяна потянули, но легче было бы сосну зубами дёрнуть, чем его с места сдвинуть. И потому им оставалась в одёжках своих цветных и разномастных жалобно выть.
— Нет-нет и нет. Даже слушать не хочу, — мотал головой ликвидатор, в который раз втолковывая им свою позицию. — Навещать можете, но с вами не пойду. И вам самим к людям нужно, иначе умственно не разовьётесь. Всё. Идите. Да ну чтоб вас. Эй, Семён! Не ждите их, просто идите сами.
Крикнул он в наши спины и на колени присел.
Придерживая вместе с Лилией всё ещё неуверенно идущую Варвару, я всё же прислушался к диалогу между Медвяном и волчицами и покривился. Жестокие он им вещи сейчас говорил, но иначе бы они от него не отстали. И чем дальше мы от них удалялись, тем более хлёсткими становились его слова. В итоге Агата его кулаком в грудь ударила и за нами следом импульсивно пошла, а вместе с ней и остальные девушки засеменили.
И я не спорю, пенять в то, что они оставят свою больную мать и бросят её на произвол судьбы, аргумент, конечно, сильный, но думаю, можно было с ними и помягче. С ворчанием забрав из моих рук ладонь Варвары, Агата сама её повела и на скулах её девичьих я подметил гораздо больше капель, чем мог бы дать моросящий дождь.
Первая влюблённость и первое расставание всегда сильны, а уж в их сердцах звериных наверняка эти чувства смело можно помножать на два, не ошибёшься. И что не говори, но прошёлся Медвян по всем сердцам девичьим, за исключением, разве что, Лилии. Вот кто смотрел на меня неотрывно, так это она и чуйка подсказывала, что остаться одному в эту ночь у меня шансов крайне мало.
Ещё бы вспомнить, как дела эти любовные делаются, ведь за давностью лет я все навыки мог растерять… Или всё же не все… Или, быть может, я наоборот новых навыков набрался, раз впитал в иных жизнях опыт… разнообразнейший опыт, стоит сказать… который и опробовать не грех.
Сам над собой посмеиваясь и ненароком аурой огненной с щёк своих влагу испаряя, я и дошёл с девушками до баррикад. И как и в прошлый раз, с них восторженно воскликнули.
— Да ну ладно! Семён, ты откуда таких красавец берёшь? — крикнул один из ковбоев, стряхивая со шляпы влагу.
— Так ведь сейчас сезон! Вы не знали? — шутканул им в ответ и в сторону лаза напрягшихся девушек направил. — Только вы их не трогайте и не пугайте особо. Дамы дикие, я их сразу к Елизавете поведу.
— Так это ты вовремя, — подметил второй ковбой, спускаясь с обломков здания. — Там твоя вчерашняя уже полчаса как орёт. Подойти сил нет.
Прислушавшись, я сквозь моросящий дождь расслышал со стороны дома режущий уши писк. Вот я болван! Это же надо было вот так взять и о своей подопечной забыть. Наверняка же ундина перепугалась до чёртиков, найдя себя в совершенно незнакомой обстановке и в окружении неизвестных ей людей.