В тот день отец, Геннадий Соловьев, зашел к нему в комнату сразу после завтрака. Лето заканчивалось, но солнце с самого утра палило, словно в июле, и, чтобы не включать кондиционер, он настежь открыл окно. Постучавшись и не дождавшись ответа, отец толкнул дверь и, пораженный открывшейся картиной, застыл с зажатым в руке листком. Дэн с теннисной ракеткой в руке стоял посредине комнаты и смотрел на светильник под потолком, между плафонами которого с недовольным чириканьем метался взъерошенный воробей.
– Дэня, что тут происходит? – воскликнул потрясенно отец.
– Папа! – крикнул Дэн. За прошедшее время он успел привыкнуть называть биологического папу доставшегося ему тела отцом. К тому же родственники его искренне любили, да и он сам, наверное, благодаря памяти предыдущего владельца тела, успел их полюбить. – Черт! Закрывай дверь, а то эта тварь удерет в коридор!
Дэн подпрыгнул, ракетка пролетела между плафонами, но маленькая и нахальная птица снова увернулась.
Отец поспешно прикрыл дверь, положив на письменный стол листок и, вооружившись ракеткой, предложил:
– Помочь, Дэня?
Тот в ответ кивнул и, подпрыгнув, вновь махнул ракеткой, но кружившая вокруг плафона верткая птица, словно издеваясь, увернулась.
Вдвоем они одолели воробья и закрыли за ним окно, но не без потерь. Дэн, промахнувшись по птице, задел ракеткой бровь отца, закапала кровь. Пришлось бежать на кухню за заживляющим пластырем. Слава богу, что матери, Марианны, не было дома, так что обошлось без криков и причитаний. Отец умылся в ванной, вернулся в детскую и присел на незастеленный диван, Дэн аккуратно приклеил к брови пластырь.
– Присядь, – негромко произнес отец, а когда Дэн уселся рядом, протянул листок, с которым он пришел, сыну. – Прочитай, сынок.
Отец поднялся, старательно избегая взглянуть в лицо сына, стремительно зашагал из угла в угол.
Дэн сразу узнал текст. Отложив листок в сторону, опустив голову, покраснел. Это была распечатка одной из его опубликованных в социальных сетях статей об угрожающей человечеству катастрофе. Как сказать человеку, которого он даже в мыслях называл отцом, что он пришелец из прошлого, а не его сын? Немыслимо…
– Это твое?
– Да, но я больше такого не пишу, – отводя взгляд, пробормотал Дэн.
Отец остановился напротив, вздохнул, взгляд на миг вильнул.
– Сынок, ты пережил клиническую смерть, это никогда не проходит бесследно, – отец дружески положил руку на по-мальчишески худое плечо сына. – Мы с мамой считаем, что тебе необходимо провериться у врачей. Собирайся.
– Папа, это обязательно? Я полностью здоров!
Но отец смотрел на него строгим и непреклонным взглядом.
– Что ж… наверное, нужно было ожидать чего-то подобного, но ты изменился, перестал посещать друзей и целые дни проводишь за компьютером. Потом эти странные статьи в Галонете… Мы с мамой беспокоимся о тебе и настаиваем на посещении врачей.
Дэн молча наклонил голову…
В кабинете с табличкой «Психиатр» районной поликлиники было стерильно чисто, светло и пропитано специфическим запахом карболки и лекарств, сопровождавших медицинские учреждения во все времена. Полуденное солнце отражалось в стеклах забитого настоящими, напечатанными на бумаге книгами с богатыми переплетами, шкафа в углу, бликовало на блестящем белом столе, за которым сидел доктор: маленькая тощая женщина с острыми глазами, поджатыми губами и аккуратно уложенными темными волосами. На стульях перед ней сидели Соловьевы, отец и сын. Дэну пришлось заполнить тесты, просмотрев которые доктор откинулась в кресле и задумчиво побарабанила по столу.
– Ну что, ничего необычного, легкий невроз, я пропишу успокоительное…
Тогда он понял, что статьями в Галонете он ничего не изменит и лишь попадет в психушку. Дэн затаился, чтобы дождаться благоприятного момента. Оставалась единственная возможность: попытаться пробиться как можно ближе к тем, кто принимает влияющие на судьбы человечества решения, и попытаться предупредить катастрофу. Он долго колебался, какой путь избрать; потом решил стать разведчиком или контрразведчиком – единственное, что он знал и умел. Иной возможности повлиять на грядущие события пришелец из прошлого не видел. После срочной службы Дэн пошел в разведку – поступил в Академию службы безопасности.
Изображение русского исчезло. Появившийся вместо него комментатор, высокий худощавый мужчина с уложенными в аккуратный пробор темными блестящими волосами, дежурно изобразил белозубую голливудскую улыбку. Прозябание на Терра Хермоса было несладким во всех отношениях, но больше всего угнетало отсутствие объективной информации. Галонет, связывающий человеческие планеты, жестко цензурировался местными спецслужбами. Сразу после развала единой Генеральной директории на входе в планетную сеть установили блок, дабы враг не мог смущать и пропагандировать местное население. В Галонете остались только развлекательные передачи и выгодные пожизненному президенту Хуану Карлосу сведения.