Откуда она взялась?!!
В Златогорье, конечно, туристам медом намазано, только уровень имущественности у всех разный. Большинство оседает на западе республики, среди хороших трасс и кемпингов, кое-кто проникает глубже — на конях, мотоциклах, пешком. Истинные энтузиасты туризма забредают в совсем медвежьи углы — на таких и рассчитана база, мудро воткнутая Петровичем вдали от благ цивилизации. Опытные люди забредают, знающие тайгу и не привыкшие с ней шутить. Отлично экипированные, с GPS, палатками, оружием. Группой обязательно!
Девушка, украсившая собою столик во дворе базы, на туристку походила, как Ксюша Собчак на борца сумо. Такие фифы тайгу предпочитают наблюдать из окна внедорожника, а поодиночке даже в городской парк не выходят. С этой мыслью Глеб бросил древесину у крыльца, и губы его растянулись в подобии улыбки. Улыбаться надо гостям!
— Утро доброе! Желаете чего?
— Спасибо. — Голос незнакомки оказался низким, с очень даже сексуальной хрипотцой. — Можно мне чаю?
— Без проблем, — кивнул Глеб, отметив попутно легкую ветровку красавицы (пикники на даче — самое оно!), белоснежные кроссовки и того же колеру футболку (приятно для глаз, но непрактично до ужаса). Элегантный рюкзак Columbia висит за спиной, будто хозяйка намерена была сорваться с места. Занятная дама, короче. Перед такой поприличней стоило бы выглядеть, ну да шут с ней — в прошлом, все в прошлом. Точеный клинок да гармонь…
А улыбка его, похоже, не удалась. Никакой ответной реакции!
Дине было страшно. Страх — как грязь, пачкает лицо и душу, делает голос хриплым и замутняет взгляд. От страха можно бежать вечно — пока сердце не остановится.
И никто не спасет!
План — почти идеальный — казался теперь ерундой, дворцом из песка, где она хотела отсидеться. Расчет на разумность, которой у странных людей нет и быть не может! Волки никогда не бросают след, не устают, не теряют жажды крови…
Бревенчатый терем, скамейка, забор. Два человека: пожилая узкоглазая женщина и мешковатый мужлан «за сорок», заросший щетиной до ворота камуфляжной робы. Неужели здесь все такими становятся?!
— Утро доброе! Желаете чего?
Рожа опухла, но взгляд вроде неплохой. Нет в нем характерной сальности, за которой начинаются всякие там намеки… Боже, да о чем она думает?!
Потом Дина увидела ИХ, и все прочее стало неважным…
Глеб почуял проблемы не сразу — успел передать Айле заказ и помахать еще колуном. Возвращаясь с очередной охапкой дров, обнаружил, что гостей стало больше.
Мужчина худой и высокий сидел за столом, обняв незнакомку за плечи, второй, бородатый, устроился напротив. Вот так, значит? Друзья, мужья, товарищи? Прибыли, наконец?! Оно бы радоваться надо — лишняя клиентура, — а Глебу царапнуло по душе. Раскатал губешку, валенок таежный?! Так тебя, лоха, и надо учить! Поленья полетели наземь, а компашка за это время уже встала на ноги. Так и шли теперь к калитке — втроем, обнявшись. Идиллия! Глеб и сам не понял, что в этой благодати ему показалось странным, но язык среагировал быстрее мозга:
— Девушка! А чаек?!
Она обернулась — мгновенный взгляд над мужской рукой, надежно обнявшей за плечи. Испуганный взгляд, умоляющий.
— Эй, мужики, погоди чуток! — проявил язык очередную инициативу, что заставило Глеба поморщиться. Куда ты лезешь, идиот?! В личную жизнь пригламуренных телок, которые через губу на тебя плевали?! Мало прежних проблем?!!
Они притормозили — чуток, как и было сказано. Полное впечатление, что девушка хочет застопориться, а ЭТИ вперед тянут, с тупым упорством бульдозеров, подумал Глеб. Сплошной непорядок, короче!
— Да погодите, ну! — пробасил Глеб, ускоряя шаг. — Чего у вас подруга такая невеселая, а? Может…
Худой оглянулся искоса, и мир вокруг Глеба полыхнул вспышкой боли, скрутившей кишки. Второй удар, рукой, пришелся в лоб, третий упал на затылок. Земля, трава, вкус крови во рту. Надо вставать, и нет сил. Ноги перед глазами — кроссовки сорок пятого размера, одна из которых стрельнет сейчас добивающим ударом, и свет отключится… хорошо будет… не больно…
Что-то всплыло из памяти рефлексом, бросив тело вперед — поймать чужую щиколотку и толкнуть в колено, всей массой! Враг упал. Но вскочил мгновенно, с грацией каратиста, зубы оскалены, клинок в руке. Глеб успел про себя удивиться (тоже поднялся, надо же!), а тело уже задвигалось, заплясало, уклоняясь… слишком медленно! Хэть — задел клинок камуфляжную хэбэшку, хэть — удар ногой (блокировал!), хэть — ушел от прямого колющего. Плохо телу приходится, отвыкло от танцев! Движения тяжелые, будто в масле, кровища нос переполняет. Еще секунд несколько и…