— Полетаем. А ты уже пробовал?
— Конечно. После подводного плавания самое лучшее — летать над водой.
— Я согласна. Только если мы хотим уговорить остальных отдохнуть, то сейчас пора работать. Где твой молоток, Лэситер?
Не успели они взяться за дело, как услышали крик. Тейт отряхнула руки, подошла к левому борту…
— Мэтью! — Ее голос прозвучал совсем тоненько. — Иди сюда скорее. Мама! — Она откашлялась. — Мама! Скорее! Возьми камеру. Скорее!
— Ради бога, успокойся, Тейт. Я жарю креветки. — Мариан неохотно вышла на палубу, правда, захватив видеокамеру. — У меня нет времени на съемки.
— Думаю, это тебе захочется снять.
Мариан подбежала к поручням. Бак и Рэй с сияющими лицами бултыхались в воде, поддерживая ведро, сверкающее золотыми дублонами.
— Боже милостивый! — выдохнул Мэтью. — Оно полное?
— До краев! — крикнул Рэй. — И еще два ждут внизу.
— Мальчик, ты никогда не видел ничего подобного. Мы богаты, как короли, — подхватил Бак. — Так и будешь стоять, разинув рот? Мне что, швырять их в тебя по одному?
Рэй расхохотался и толкнул своего напарника. Ведро качнулось, плеснув золотом.
— Подождите. Я должна сфокусировать камеру. — Пальцы не слушались, и Мариан выругалась, рассмеялась. — О черт, никак не могу найти кнопку!
— Я сама. — Тейт выхватила у матери видеокамеру. — Не шевелитесь, парни. Улыбочку.
— Они потопят друг друга. — Мэтью поймал веревку. — Какое тяжелое! Помогите!
Продолжая смеяться, Мариан перегнулась через поручни, чуть не свалилась в воду, но успела ухватить веревку и помогла Мэту вытянуть ведро. Засняв эту сцену, Тейт по локти погрузила руки в золото.
— Господи, кто бы мог подумать? Я купаюсь в золоте.
— Я же говорил: не стесняйся мечтать, девочка, — откликнулся Бак. — Мариан, надевайте лучшее платье, потому что сегодня мы будем танцевать.
— Это моя жена, приятель.
— Ты забыл, что я собираюсь убить тебя? А сейчас я отправляюсь за следующим ведром.
Тейт вскочила и бросилась за своим гидрокостюмом.
— Я сфотографирую их и помогу.
— Я с тобой… Мариан. — Мэтью щелкнул пальцами перед расширенными глазами Мариан. — Мариан, кажется, креветки горят.
— О… О господи! — Сжимая горсть дублонов, Мариан метнулась к камбузу.
— Ты понимаешь, что это значит? — спросила Тейт. Мэтью подхватил ее и закружил по палубе.
— Мы чертовски богаты.
— Подумай, какое снаряжение мы сможем купить! Эхолокатор, магнетометры, большую яхту. — Поцеловав Мэта, Тейт вывернулась из его объятий. — Две большие яхты. И компьютер.
— Автономный аппарат с робототехникой?
— Хорошо, — кивнула Тейт. — Автономный аппарат для глубоководных исследований.
— А как насчет модной одежды, автомобилей, драгоценностей?
— Это не главное в жизни. Мама! Мы спускаемся помочь папе и Баку.
— Может, наловите еще креветок. — Мариан показала им блюдо с обугленными комочками. — Это придется выбросить.
— Мариан, я куплю вам целый траулер креветок и еще один — с пивом. — Поддавшись порыву, Мэтью обхватил ладонями лицо Мариан и поцеловал ее в губы. — Я люблю вас.
— Лучше бы мне это сказал, — пробурчала под нос Тейт и прыгнула в воду.
Плывя вдоль троса сквозь мутное песчаное облако, она нашла Рэя и Бака, копающихся в грунте, и успела запечатлеть момент, когда отец словно на дуэли ткнул старинным кинжалом в Бака, загородившегося серебряным блюдом.
Подплывший Мэтью покачал головой и покрутил пальцем у виска.
Тейт сделала несколько снимков, стараясь поймать в объектив и маленькую пирамиду из серебряных слитков, и причудливую скульптуру из сросшихся с кораллами золотых монет… Краеугольный камень музея Бомонтов! Пригласительный билет в «Национальное географическое общество»!
«Да, мы все немного сошли с ума, но разве это не прекрасно?»
Тейт взяла у отца старинный кинжал и осторожно поскребла его ножом. У нее захватило дух, когда кровавым светом вспыхнул огромный рубин. Она, как заправский пират, сунула кинжал за пояс.
Бак просигналил, что они с Мэтью поднимаются, Рэй жестами показал, как открывает бутылку и пьет шампанское. Бак одобрительно кивнул, и, поддерживая полное ведро, Лэситеры отправились наверх.
Тейт нацелила фотоаппарат на отца, гордо поставившего ногу, обутую в ласт, на кучку серебряных слитков… и тут заметила, что подводный мир словно замер.
«Странное спокойствие, — рассеянно подумала она. — Все рыбы исчезли. Даже Везунчик убрался прочь…» Тишина вдруг стала тягостной, давящей.
Тейт взглянула наверх сквозь неподвижную мутную воду, увидела тени Мэтью и Бака.
А потом начался кошмар.
Все случилось так быстро и безмолвно, что ее мозг просто отказался отреагировать. Только что две мужские фигуры спокойно плыли навстречу пробивающимся сквозь водную толщу солнечным лучам, и вдруг к ним пулей метнулась страшная тень.
Кто-то закричал. Позже отец скажет, что кричала она, и ее крик предупредил его.
Акула длиной примерно в полтора человеческих роста уже раскрыла зубастую пасть.
Тейт бросилась наверх. Она снова закричала, но уже знала, что слишком поздно.
Мужчины бросились врассыпную. Золото обрушилось на дно ослепительным дождем. Задыхаясь от ужаса, Тейт уставилась на акулу, схватившую Бака и трясшую его, как собака — крысу. С Бака слетела маска, изо рта выскочил загубник. В воде заклубилась кровь.
Мэтью бросился на акулу, целясь ножом в мозг, но промахнулся, и обезумевшее от крови чудовище не выпустило из зубов добычу.
Бак мертв. Мэтью был уверен, что Бак мертв, и продолжал наносить удары с одной целью — отомстить. Наконец черные, похожие на стеклянные глаза закатились, челюсти разжались, тело Бака тихо закружилось, погружаясь на дно, а акула, еще живая и полная сил, бросилась на назойливого врага. Мэтью приготовился убить или умереть, когда кровавый водоворот молнией пронзила Тейт с подводным ножом в одной руке и старинным кинжалом в другой.
Мэту казалось, что большего страха невозможно испытывать, но в это мгновение паника вспыхнула с новой силой и парализовала его. Очнувшись, он бросился в кровавую пелену, по рукоять вонзил нож в спину раненой акулы… и понял, что умеет молиться.