Когда за углом дома скрылась, ноги новь затряслись, Эля к стене прижалась и почувствовала холод, исходящий от камня, попыталась дыхание восстановить, но ничего не получалось, всё не так… теперь всё по-другому.
В родительской квартире она в этот день не появилась, да и зачем им всё это знать? Даже домработницу к себе не вызвала, чтобы лишний раз внимание не привлекать. Переоделась в любимый трикотажный костюм, по которому уже успела соскучиться: рядом с Русланом в таком бы ходить не решилась, рядом с ним сплошь пеньюары, роскошные комбидресы, вызывающие корсажи. А сейчас вжалась в большое кресло, прижала к себе колени и смотрит в пустоту. Всё, что произошло за последние месяцы, казалось сказкой, которая и не с ней была, а с какой-то незнакомой, другой девушкой. Теперь её скучная одинокая жизнь вернулась, а вместе с ней вернулась болезнь, страхи и сомнения, от которых так успешно открещивалась всё это время. Теперь в её жизни нет мужчины, нет любви, да и вообще, ничего нет, как и самой жизни.
В квартире было тихо, гробовая тишина, как Эля сама себе напомнила. Было страшно к этому привыкать, но она даже телевизор включить не решилась, сама не понимала почему, просто не было желания. Просидела так не один час, находилась в некой прострации, вроде и не думала ни о чём, просто сидела, но время пролетело. За окном уже стемнело. Когда опомнилась, ухмыльнулась своему одиночеству, захотелось любви, тепла, но ничего этого больше нет. И спину теперь держать ни к чему, хотя это и странно, она, профессиональная танцовщица, вроде и не умеет по другому, а сегодня вдруг вся сгорбилась, ссутулилась, зажалась, обхватив себя обеими руками, и так же легла спать. Странная дрожь пробежалась по телу, озноб. Пришлось укрыться пледом. Лежала, казалось, не один час, а глаза всё не закрывались, сопротивлялись до последнего. Думала, что так и не уснёт, но когда проснулась, было уже утро. Ощущение тяжести никуда не ушло, стало ещё хуже, ещё тоскливее. А ещё… именно на сегодня была назначена встреча с Владимиром Ивановичем. Отец, в отличие от Руслана, причину такого состояния дочери знал прекрасно, поэтому забрал её тогда из фитнес-центра, и сразу отвёз по нужному адресу, там брали анализы, проводили исследования, а сегодня назначили встречу. Странно, что не сказали явиться с вещами… или уже и вещи не пригодятся? Чёрный юмор.
– Владимир Иванович, это я. – Эля вошла в кабинет. Тихо, как кошка, прошла к столу и присела на край стула. Сама не понимала, чего она так ждёт от этого человека, но почему-то в глаза ему всматривалась.
– Здравствуйте, Элеонора Борисовна.
– Так официально. – Ухмыльнулась и тут же притихла под суровым взглядом.
– Думаю, ничего нового я вам не скажу, вы и сами всё понимаете. Вы себя запустили. Я так понимаю, препараты, выписанные мной, не принимали.
– Принимала, но не все. От некоторых очень спать хотелось. Пришлось отказаться. – Призналась честно.
– Ну, да, ну, да. Я так и понял. – Посмотрел на скромную сумку, приподнял брови. – Вы в стационар к нам ложитесь?
– Наверно… – Прошептала, словно её уже нет. Задержала дыхание от страха, от паники, от безысходности.
– Я распоряжусь, чтобы палату выделили.
– А сколько у меня времени?
– Времени для чего? – Врач склонился прямо над ней и смотрел в глаза, наверно, удивился.
– Я пока могу терпеть боль… я могу ещё побыть дома?
– Я против! – Сверкнул профессор глазами так, что мурашки по коже пробежали.
– Вы же знаете, я не могу здесь…
– Я вас не заставляю. – Его взгляд смягчился. – Но думаю, неделя, – снова взглянул на снимки, – может, дней десять, у вас есть.
– Спасибо.
– Вы зайдёте в детские палаты?
– Владимир Иванович…у меня нет сил. – Прошептала, вставая.
Доктор понимающе кивнул, да и сам не знал, зачем спросил об этом, Эля и так всегда своё свободное время проводила в центре, только последние месяцы не могла сюда приходить, боялась.
– Эля, подождите, ваш отец просил передать документы. Вот. – Протянул стопку бумаг. – Это по благотворительному фонду, он сказал вам передать.
– Да.
Кивнула отстранённо, сникла. Всё понимала, но признавать отказывалась, она просто не могла сказать самой себе, что это конец. Только от врача отвернулась, глаза закрыла, чтобы моргнуть, а слёзы прямо брызнули. Так и стояла, не шевелясь, пыталась с дыханием своим справиться, но ничего не выходило. За ручку потянула и вперёд двинулась, даже не поняла, почему пройти не может, за пеленой слёз не сразу мужской силуэт разглядела, в грудь его упёрлась, а потом голову вверх вскинула, но так ничего и не поняла.