Маргарет, ее руководительница, была довольна ею. Нет, она никогда открыто не хвалила Данни и не обещала ей прекрасное будущее. Наоборот, она была строга и довольно холодна со своей помощницей. Но Данни как-то случайно услышала, как та говорила по телефону, что не прогадала, выбрав именно такую неоперившуюся птичку себе в подопечные, так как «та пойдет далеко и все еще о ней услышат». После такой похвалы, хоть и не прямой, не адресованной ей открыто, Данни расцвела и старалась еще больше. Она почувствовала себя, наконец, нужной и важной, как когда-то в детстве, но на этот раз это было не из-за ее внешности, а благодаря способностям и личным качествам.
Ей повезло, так как ее отдел был в центре невероятного водоворота событий в мире шоу бизнеса. Они не только отвечали за интервью со знаменитостями для крупных статей и публикаций в журналах, но и курировали издание мемуаров и биографий звезд. В связи с этим нужно было постоянно держать руку на пульсе общественности, так как стремительные взлеты и падения тех или иных «деятелей культуры» не могли быть оставлены незамеченными. Статьи должны были издаваться только на актуальные и волнующие общество темы, которые гарантированно привлекут аудиторию.
Данни повезло, поскольку у нее было какое-то внутреннее чутье на звезд-однодневок. Она не могла объяснить причину: то ли это сложилось из опыта ее прошлой жизни, то ли какая-то необъяснимая часть ее души интуитивно подсказывала верный вариант. В любом случае за первый год работы в издательстве интуиция ее ни разу не подвела. Конечно, она не открывала это ни одной живой душе. На данном этапе она просто наблюдала за происходящим и училась-училась-училась...
Может показаться, что все в ее жизни вдруг стало таким прекрасным, почти идеальным: на работе все уважаю и любят, Вилли всегда рядом, прекрасная квартира, парк для пробежек и прочее, и прочее, и прочее. Но так никогда не бывает, это бы было слишком просто. Существовали и те, кто совершенно не радовался такому быстрому развитию Данни и месту, которое ей неожиданно удалось получить в компании всего за два месяца работы. Нет, она не получила повышение, собственный кабинет или колонку в журнале. Писать собственные статьи ей никто не давал, да и не скоро позволят. Но всем было понятно, что руководство ее очень уважает и ценит, ей доверяют и дают возможность обучаться. В первый год работы в компании ей позволили присутствовать и наблюдать за интервью со звездами различного масштаба, куда обычно не брали никого и никогда, но ей разрешили даже делать свои пометки в блокноте. Позже, когда статьи уже готовились в печать, начальница иногда вызывала ее к себе и расспрашивала, какие идеи и вставки могла бы предложить Данни, что из услышанного показалось ей наиболее интересным или зацепило за живое. Случалось и такое, что предложения Данни принимались и шли в тираж. Как говорила Маргарет: «Никому не помешает свежий незамыленный взгляд, тем более пропущенный через восприятие шоу-бизнеса изнутри». В этом издательстве подход практически ко всему был действительно нестандартным.
Естественно, что многие ее коллеги - начинающие журналисты, проработавшие в издательстве по нескольку лет, злились и завидовали ее успехам. Она была никем, приехала из Европы, плохо говорила на английском и вдруг стала таким незаменимым сотрудником, которого явно выделяли и негласно ставили в пример другим. Они считали ее заносчивой и холодной, верили, что она зациклена на своей неповторимости и слишком высокомерна, чтобы общаться с ними, что ждет от них лишь преклонения. Вот только Данни совсем не зазнавалась. Каждая похвала - не важно, реальная или вымышленная - не была для нее поводом расслабляться. Наоборот, она прилагала все больше и больше усилий, чтобы двигаться дальше. Она понимала, что нельзя просто остановиться и почивать на лаврах, иначе можно очень быстро рухнуть в такую пропасть, из которой будет практически невозможно подняться наверх, а главное, не удастся уже восстановить к себе доверие людей, которые в нее поверили.
Что касается ее внешней холодности и некоторой отстраненности, то действительной причиной всего этого была ее неуверенность в себе самой. Данни никогда в жизни не отгораживалась от других из-за того, что считала их недостойными быть рядом. Ей было страшно подпускать кого-то к себе слишком близко только потому, что в ее душе все еще жило то самое старое опасение, что она не сможет по-настоящему заинтересовать человека, что ей совершенно нечего сказать и дать людям, что ее сразу оттолкнут. А еще у нее было очень много задач по работе, и она физически не могла позволить себе «зависнуть» с коллегами за чашкой кофе или просто проболтать с кем-то у окна целые полчаса. Она старалась не задерживаться допоздна, так как дома ее ждал Вилли. Он хотел гулять, ему нужна была компания, а ей хотелось бегать. Для нее это было как перезагрузка и освобождение от переживаний дня.