— У меня никогда не было постоянной работы. Руки не доходили. Но я много чего умею и быстро учусь. У меня есть дочь. Ей почти шесть. Матери у нее нет, потому что она предпочла дочери наркотики. У малышки есть только я. И я обещал, что буду о ней заботиться. Как положено. Мне нужна работа. Если вы меня наймете, я обещаю вас не разочаровать. Я буду работать как конь.
Его словно прорвало. И, наверное, Ниила почувствовал, что для Лиама это очень важно, потому что он не рассмеялся в ответ на его тираду и не попросил уйти. Но ответить ему не дали две девушки, вошедшие в магазин. Лиам отодвинулся, пропуская их. Они долго бродили между полок. Ниила молчал. Ждал, пока девчонки заплатят за журналы и сладости и покинут заправку.
— Я знаю, кто ты, — сказал наконец он. — И брата твоего знаю. Братья Лилья из Кальбуды.
Лиам забыл, как дышать. Его словно обухом ударили. Ну конечно, он знает. Все знают. Ему придется искать работу в другом конце Швеции.
— Вы с братом торгуете наркотой. Мои кузены покупают у вас травку и таблетки.
— Я завязал с продажами.
— А наркотики ты принимаешь?
Лиам покачал головой. Лицо вспыхнуло. Он сгорал от злости и стыда. Ему хотелось схватить Ниилу за шею и размозжить о прилавок. Будет знать, как задавать вопросы. Но перед глазами возникла Ваня, и он застыл. Стоял неподвижно и ждал, когда унижение закончится.
Ниила задумчиво почесал затылок. Из-под воротника выглянула татуировка.
— Вообще-то нам нужен человек на выходные, — сказал он. — Но не больше, чем на десять — пятнадцать часов. По крайней мере, для начала.
— Ничего. Я на все согласен.
— Приходи в субботу к десяти утра. Посмотрим, на что ты годишься.
Они пожали руки. Во рту у Лиама пересохло. Он мог только кивнуть и улыбнуться.
Пока он был внутри, снова пошел снег. Выйдя на улицу, он поднял лицо к небу и почувствовал, как снежинки тают на коже. Из горла рвался крик, но он сдерживался, пока не вернулся обратно в машину и не закрыл дверь. Только тогда он ударил кулаками по рулю и издал радостный вопль.
И тут он заметил человека на заправке, наблюдающего за ним. Капюшон скрывал бледное лицо, но Лиам оцепенел. На секунду ему показалось, что это Видар Бьёрнлунд стоит там. Живой-живехонький.
Крики разносились по лесу на километры вокруг. Снег прекратился. От преющей на солнце земли поднимался пар. Пот тек ручьями. Они шли по тропинке, огибающей озеро. Симон далеко впереди, а Лив семенила за ним, стараясь не упустить сына из виду: боялась, что он тоже пропадает. Райя бежала рядом, то и дело скрываясь в кустах, в блаженном неведении цели этой неожиданной прогулки. Интересно, почему Видар от нее не избавился? Он не выносил глупых собак.
Ноги увязали в мокрой земле, покрытой остатками снега и прошлогодней пожухлой травой. Лив шла, морщась от хруста сучков под подошвами. Ей почему-то казалось, что звук похож на хруст костей. Что она идет по костям покойников, разлагающихся под землей. Повсюду ей мерещился Видар. Он смотрел на нее из-за сосен и причмокивал тонкими губами. Казалось, что он в любую минуту вынырнет из кустов и схватит ее своими крючковатыми пальцами.
Крики Симона разносились над черной гладью озера, проникая в каждый уголок деревни. Вскоре к ним присоединились соседи. Первой появилась Серудия. Они и не заметили ее среди елей, пока она не начала звать Видара неожиданно зычным голосом.
Потом подоспели Мудиги, принеся запах навоза и бешеную энергию. Глаза у Фелисии, как обычно, были жирно подведены черным, синие волосы распущены. При виде Лив уголки накрашенных губ приподнялись в улыбке, словно все происходящее ее забавляло. Эва предусмотрительно вооружилась лыжными палками, чтобы меньше увязать в мокрой земле. За ней пыхтел красный Дуглас.
— Они вызвали поисковую бригаду? — спросил он.
— Собаки уже в пути.
— В пути. — Сплюнул Дуглас в мох. — Да мы его унюхаем намного раньше, чем они доедут.
Они достигли болота, тянувшегося за озером. Эва палками указывала дорогу, Дуглас шел по пятам за Лив. Она слышала за спиной его сопение и чавканье грязи под подошвами. Йонни тоже присоединился к поискам, сперва спросив, что происходит. Вид у него был такой, словно он только проснулся. Небритая щетина и растрепанные волосы. Когда Лив сказала, что Видар пропал, у него на лице промелькнула обида.
— А почему ты меня не позвала?
— Я заходила, но тебя не было дома.
Она попросила его осмотреть место подальше от нее. Ей не хотелось, чтобы он был рядом, не хотелось, чтобы он касался ее. Не сейчас.