— Бензопила барахлит, — сказала она.
— Вот как.
— А я не могу все время колоть вручную.
— Симон пусть помогает, вона вымахал какой.
Видар молча пережевывал хлеб. По утрам он ел только хлеб с маслом, приберегая сыр и колбасу на обед. Лив подлила себе кофе и обвела понурым взглядом груду поленьев во дворе. Кроваво-красная рукоятка топора горела огнем. Бензопила относилась к предметам роскоши. Отец себе лишний кусок сыра не позволяет, куда там до новой бензопилы.
Видар неуклюже разгладил газету. Объявления о продаже и сдаче домов были обведены красным фломастером — Лив специально выделила, чтобы отец видел: они с сыном намерены от него съехать. Намерены… Вначале, много лет назад, его это бесило, но теперь только смешило.
— Неужели ты хочешь жить в городе? Там один мусор, выхлопные газы и кучи людей. В деревне, по крайней мере, звезды ночью видать.
Он встал за кофе, и Лив переместилась в ванную. Пописав в ржавый туалет, долго мыла руки в потрескавшейся раковине. Зеркало было разбито — в левом углу образовалась целая паутина из трещинок. Она старалась не смотреть на свое отражение — усталый рот, грустные глаза делали ее старой. Не только дом был старой развалиной — она и сама такая, ну или близка к этому. Слышно было, как Видар что-то напевает в кухне. Он — старик, это ему пора думать о смерти, но думала о ней только она. Не о своей смерти. Каждый день говорила себе, что осталось недолго, осталось потерпеть пару лет. А потом начнется настоящая жизнь. Когда отец умрет.
Вернувшись в кухню, Лив нашла Видара на прежнем месте. У них словно была молчаливая договоренность не пересекаться. Если один сидел за столом, то другой стоял у раковины. Если один ходил, то другой стоял неподвижно. Она прожила в этом доме всю свою жизнь, но расстояние между ней и отцом с годами еще больше увеличилось.
По дороге проехал квадроцикл, и Видар спрятался за занавеской. Между сосен промелькнула флисовая толстовка — парадная форма здешних мест.
— Нет, ты только глянь, — прокомментировал старик. — Мудиг купил себе новую игрушку. За душой ни гроша, а новое барахло постоянно покупает.
— А ты откуда знаешь, что квадроцикл новый?
— У меня глаза-то есть? Старый был черного цвета, а этот красный.
Лив подошла к окну. Дуглас Мудиг остановился у их шлагбаума и приветственно поднял руку. Она помахала в ответ.
— Попробую одолжить у него бензопилу, — сказала она, — пока мы не купили новую.
Видар хрипло закашлялся.
— Только через мой труп, — прохрипел он, — не хочу, чтобы этот козел шлялся по моему двору. Лучше я сам все дрова переколю.
Вскоре она снова была во дворе у колоды. Жмурясь от яркого весеннего солнца, заносила топор, представляя, что перед ней не полено, а голова отца.
ЛЕТО 1998 ГОДА
Девушка идет по раздолбанной дороге. Солнце печет, в воздухе пахнет сосновой смолой. Олени с любопытством поглядывают на нее, покачивая своими царственными рогами. Рядом с ними девушка чувствует себя в безопасности. Она притворяется, что тоже принадлежит к их миру. Одета в белое платье, развевающееся на ветру, как цветок. Поднимаясь и опускаясь, подол ласкает ее ноги.
Заслышав приближающуюся машину, девушка прячется за кустом и вглядывается вдаль, пытаясь угадать цвет и марку. После этого выходит из-за куста, поднимает руку.
Старый «мерс» взрывает мотором тишину. Олени не двигаются с места. Может, поэтому он и остановился. Но мужчина за рулем кивает ей — подойди. Оправив платье, она подходит к машине. Глаза мужчины спрятаны за темными очками. Все, что она видит, — это собственные растрепанные волосы и растянутый в улыбке рот, отражающиеся в окне.
— Тебе куда? — спрашивает мужчина.
— Куда угодно, — пожимает она плечами.
Он смеется, когда она садится в машину. Под его губой мелькает пластинка снюса. В машине пахнет табаком и потом. Раскаленная кожа сиденья обжигает голую кожу. Мужчинам нравится, когда она дает уклончивые ответы, им нравятся загадки. Видно же, что он сгорает от любопытства.
Водитель заводит мотор и медленно лавирует между оленями. Ветерок приятно обдувает лицо, она высовывает руку в окно, подставляет пальцы струям воздуха. Но сама смотрит в зеркало заднего вида, чтобы убедиться: не преследует ли кто?
— Может, ты в поселок на свидание собралась? — спрашивает он.
Девушка качает головой. Поселок слишком близко. Ей нужно дальше.
Мужчина тяжело дышит.
— Ты такая красотка, — продолжает он. — На танцы?