— Пора идти, — теплая ладонь Кена легла на мою поясницу, направляя меня к нашему любимому подъехавшему такси. Марлин спустилась следом с сумкой. Мы устроились на заднем сидении.
— Я всегда хотела пожить в Хитмане, — сказала она. — Как думаешь, швейцар даст мне примерить его шляпу?
Я закрыла глаза и покачала головой в насмешливом неодобрении. Только я тут не была одержима этой фишкой?
— Следующие несколько дней тебе нужно быть осторожной, — сказала я.
— Никаких социальных сетей. Не говори никому, где ты, — сказал Кен спереди. — Не катайся на своей машине.
— Завтра и во вторник у меня встречи с клиентами, — сказала Марлин.
Кен обернулся.
— Пит видел твой календарь? Знает о клиентах?
— Да.
— Перенеси.
— Это я, наверное, смогу.
Я сжала колено Марлин.
— Это неудобно. Но необходимо.
— А папа?
Я вздохнула.
— Если ты не упоминала при Пите, где он остается, он должен быть в порядке с медсестрой Дженни.
— Я спрашивала не об этом.
Я впилась большими пальцами в виски. Перья боли задевали мою голову.
— Врач в Японии сказал, что он может вообще не проснуться.
— Блин, Кои.
— Мне жаль. Я просто хотела, чтобы ты была готова к худшему.
— Как мне подготовиться к тому, что я с ним больше не поговорю? Что потеряю еще одного родителя?
— Он долго прожил, — сказала я, думая о том, как много рассказать о том, что я узнала о папе. Его служба в японской армии, оккупировавшей Маньчжурию во Второй мировой войне, его сестра, возможность того, что он жил с сёгуната Эдо. — Он пережил Вторую мировую войну и перебрался в США. Он крепкий, — и очень сильный баку.
— Идем сейчас. Мне нужно его увидеть, Кои.
Я понимала ее чувства. Что-то во мне верило, что, если мы пойдем к нему вдвоем, он выйдет из комы. Глупая надежда.
Кен опусти голову и покачал ею.
— Не стоит привлекать к нему внимание.
— Пит далеко. Я тоже хочу увидеть папу, — сказала я. Глаза Марлин загорелись. — Есть шанс, — я затаила дыхание. — Я не пыталась пройти в его сны. Может, я смогу как-то с ним связаться. Спросить про Нордваст Уффхейм.
— Кои, — Кен наполнил мое имя жалостью и тревогой.
Да, наверное, сейчас было не лучшее время для похода к папе.
— Ладно, я могу подождать.
Марлин фыркнула.
— И я должна просто сидеть в номере отеля, пока вы будете искать неонацистов?
— Тебе стоит выключить телефон, — сказал Кен.
Марлин пронзила его своим самым яростным взглядом.
— Да ты издеваешься.
— Мы не знаем, какие у них технологии.
Марлин вытащила телефон и послушалась Кена.
— Я заведу себе временный телефон, — сказала она с сарказмом в голосе, — если ты не против, Кен, — она была эмоциональным йо-йо. Даже организованные люди не знали, как справляться, когда их парень оказывался подонком.
Марлин отвернулась, смотрела в окно. Она молчала, пока такси не подъехало к Хитману, а потом ее поведение резко изменилось. Она вырвалась из такси, забрала мой телефон, чтобы сделать селфи со швейцаром — другим, моложе и более мускулистым, чем тот, что позировал с Кеном. Кен заплатил таксисту и договорился, что он заберет нас через час.
— Зачем такси? — сказала я Кену, когда машина уехала. — Кваскви знает, где мы. Почему не дать Генри и Джорджу забрать нас?
— Инстинкт, — сказал он. — Так безопаснее, как по мне.
Марлин охала и ахала в просторном фойе от панелей из темного дерева и ковра в коридоре. Она прошла в наш номер и застыла.
— Ох, черт. Это круто, — она устремилась в ванную и закрылась с громким щелчком. Через миг я услышала журчание воды из душа.
— Это прошло неплохо, — сказала я, обмякнув в кресле. Я прижала к животу подушку из кресла. — И мне понравился узкоглазый подонок-фейри.
— Так меня еще не называли, — серьезно сказал Кен.
— Что дальше?
— У костра общество Портлэнда впервые тебя увидит. Важно оставить хорошее впечатление. Сильное впечатление.
— И почему это важно?
Кен подошел и сел на край дивана.
— Кваскви в тяжелом положении. Его первая попытка получить твоего отца привела к тому, что он чуть не потерял Буревестника из-за тебя и Улликеми. А потом он оставил Портлэнд и улетел за тобой в Японию, это нарушило силу его власти, вызвало подозрения Иных Портлэнда к тебе.
— Я думала, что он отправился в Японию договориться с Советом.
Кен фыркнул.
— Он помог нам в Аомори, пошел этим против Совета. Ясно, что он готов рисковать навлечь гнев Совета, потому что ты и твой отец важнее.