— Прошу прощения за бардак, — весело сказала она, — я не ждала гостей.
— И это ты называешь бардаком? — возмутился Лоуренс, осматривая уютную, чистую квартиру. — Ничуть не похоже. Какое счастье, что мы не поехали ко мне, тогда бы ты увидела настоящий ужас. Я собирался в спешке, разбросал вещи и все оставил как есть, боясь опоздать в театр.
— Что же такое я бы там увидела, что могло повергнуть меня в шок? — спросила Элейн с наслаждением избавляясь от узких туфель и обувая пушистые домашние тапочки. — То, чего я не видела за годы гастролей, проживая вместе со взбалмошными коллегами?
— Сдаюсь, мне их не превзойти.
В ее квартире было всего две комнаты — гостиная и спальня, обставленные старой, но еще крепкой мебелью. Кухня была крохотная, даже меньше чем у Лоуренса.
— Хочешь чего-нибудь выпить на сон грядущий? — предложила Элейн, аккуратно вешая его пиджак на тремпель.
— Только если ты будешь, но на самом деле мне не хочется.
— Тогда обойдемся, — она снова сладко зевнула. — Пойдем скорее спать.
Он помог разложить диван и с некоторым смущением раздевался, пока она стелила постель. Все его чувства говорили о том, что они женаты много лет и стесняться нечего, но память упорно твердила, что он знает эту женщину всего несколько часов. У него еще никогда не было таких стремительных отношений.
— Лоуренс, если тебе нужно в ванну, то она за той дверью, — Элейн дипломатично указала направление.
Он воспользовался возможностью и ретировался, плотно закрыв дверь. Здесь у него была минутка, чтобы перевести дух и собраться с мыслями. Подумать только — это ее ванна! Вот ее полотенце, халат, шампунь. Прежде он и не мог мечтать, чтобы оказаться в ее квартире! Сновидец ожидал увидеть множество пузырьков с косметикой, но в шкафчике у зеркала стояло только необходимое. Элейн не любила излишеств. На полке, рядом с зубным порошком, его внимание привлек стеклянный флакончик. Из любопытства Лоуренс открыл флакон и ощутил тот самый аромат, который безуспешно искал в парфюмерном магазине. Аромат любви, понимания, принятия. К досаде сновидца, на флаконе не было этикетки с названием. Лоуренс поставил его обратно, плеснув в лицо холодной водой.
Раздевшись, сновидец аккуратно сложил вещи, и крадучись вышел из ванны. В спальне царил полумрак. На диване, освещенная полоской лунного света, лежала Элейн. Ее глаза были закрыты. Лоуренс осторожно лег рядом, обняв женщину. Все было как во сне.
— Стоило того, чтобы ждать, — сонно пробормотала она, прижимаясь поближе.
— Да, — он нежно поцеловал ее в висок, наслаждаясь теплом. — Спокойной ночи, любимая.
Лоуренс пообещал себе, что не будет спать и запомнит каждый миг этой чудесной ночи, но сновидцу было так хорошо, а день был столь богат на переживания, что совсем скоро он нарушил обещание…
…Он стоял посреди гостиной, охваченный плохим предчувствием. Было тихо. Угли в камине погасли. Изо рта при выдохе вырвалось облачко белого пара. Часы остановились, секундная стрелка подрагивала туда-сюда, но не двигалась. Он хотел что-то сделать, но не помнил, что именно. Так бывает, когда зайдя в комнату, забываешь, зачем пришел. Постояв в нерешительности, он развернулся и медленно поднялся по лестнице. Дверь в спальню приоткрыта. Перешагнув порог, он словно попал в аптеку: воздух пропитан едким запахом лекарств.
Утро выдалось пасмурным, шторы задернуты, поэтому в комнате видны только силуэты. Она лежит на кровати, на ее прекрасном лице застыло умиротворенное выражение. Тонкие, изящные руки сложены на груди поверх покрывала. Она словно спит, но увы, это не сон. Он вспомнил как сам закрыл ей веки несколько часов назад. Часов? Или это были дни, а может годы? Он медленно приблизился к кровати, беззвучно приклонил колени, уткнувшись лбом в холодное застывшее запястье…
— Лоуренс, проснись! — его мягко, но настойчиво трясли.
— Что? — сновидец не сразу понял, где он. — Элейн! — мужчина бросился к ней, всхлипывая. — Это ты! — он прижался к ее груди — лишь бы услышать долгожданный стук сердца.
— Ты рыдал и разбудил меня. Что за ужасы тебе снились?
— Прости, я не хотел тебя будить… — прошептал он, спешно вытирая лицо.
— Я не сержусь, все равно уже утро, — она ободряюще поцеловала его макушку. — Приснился кошмар?
— Да, — признал Лоуренс. — Но теперь все в порядке. Все хорошо.
— Поделишься?
— Я… Нет, не думаю. Это тяжело. Извини за то, что испортил утро. Честное слово, я планировал разбудить тебя иначе, более приятным способом.