Отогревшись у камина, сновидец выглянул в условленное время наружу. Эрик уже ждал его, в нетерпении крутясь возле калитки.
— Ох, ну наконец-то… — пробурчал проводник и тут же взвизгнул от восторга, глядя на протянутую пригоршню конфет. — Вот это дело!
— Не ешь все сразу, — попросил Лоуренс.
— Мне можно, я уже обедал, — ответил Эрик с набитым ртом. От него пахло рыбой и шоколадом. — Пошли.
Мальчик уверенно шагал по дорожке, Лоуренс едва поспевал за ним. Эрик вел его вдоль берега. Волны с шелестом омывали гладкие камни. Чайки затеяли драку из-за мусора, оглашая воздух истошными криками, но Эрик не обращал на них внимания. Мальчик расправился с конфетами, прилежно сложил обертки, и спрятал в карман. Путь лежал через яхт-клуб, рыбацкий причал, ресторанчики, площадку для танцев и спортивное поле. После конфет Эрик болтал без умолку, взяв на себя роль радушного гида. Сладкое завоевало его расположение прочнее, чем любые деньги. Несколько раз Лоуренс видел других приезжих — без сомнения влюбленных парочек, решивших провести медовый месяц на берегу.
Постепенно кафе и рестораны сменились похожими друг на друга коттеджами. Это была окраина городка, дальше рос только лес. Лоуренс невольно замедлил шаг и достал рисунок, рассматривая дома перед ним. Если это то место, то как понять, какой дом тот самый?
— Мы пришли, — важно сообщил мальчик.
— Ты прав, место очень похоже, — признал сновидец, — но почему все дома выглядят заброшенными? Краска на фасаде облупилась, сады не ухоженные…
— В это время года здесь никто не живет. Они сдаются на лето. Будешь рисовать?
— У меня же с собой ничего нет, — признался Лоуренс, разведя руками. — Вернусь сюда завтра утром.
— Жалко. Я хотел посмотреть, как ты будешь рисовать. Смотри, тот дом выглядит жилым. Из трубы идет дым, — заметил Эрик. — Я замерз. Пойду, попрошу у них горячего какао.
— Разве так можно? Без предупреждения…
— Не спросишь, не узнаешь. Глупо упускать возможность выпить какао.
Дом был небольшим, но ухоженным. Кусты подрезаны, ставни покрыты слоем свежей краски. Эрик распахнул калитку, в два прыжка оказался у входной двери, и уверенно постучал. Лоуренс замешкался, оставаясь позади. Ему казалось неправильным беспокоить людей по пустякам. Эрик снова занес руку, но опустить не успел. Дверь резко отворилась, на пороге показался очень худой, бледный пожилой мужчина, чей подбородок был покрыт недельной щетиной. Потертый старый кардиган висел на его хрупких плечах как на вешалке, брюки были неоднократно заштопаны, как и воротник полинявшей рубашки. Только вязаная шапочка выглядела относительно новой.
— Добрый день. Мы проходили неподалеку и очень замерзли. У вас найдется чашка какао для путешественников? — протараторил мальчик.
— Что? — оторопел на миг хозяин. — Ах, путешественники… Очень рад, очень рад, — повторил он, расплываясь в теплой улыбке. — Заходите, у меня редко бывают гости. Вас двое или еще кто-то есть?
— Двое.
— Это хорошо, что двое. Я заварил свежий чай и нам его как раз хватит на троих. Конечно, если вы пьете чай, молодой человек, — он ласково посмотрел на Эрика. — Потому что какао у меня нет.
— Чай сойдет, — милостиво согласился мальчик.
Лоуренс поздоровался с хозяином. Ему по-прежнему было неловко, что они навязались незнакомому человеку. С другой стороны, приморский городок явно жил по собственным правилам радушия отличным от правил большого города.
Попав внутрь, сновидец осмотрелся. Внутреннее убранство дома кричало о бедности владельца. Сколько-нибудь дорогие вещи отсутствовали, в комнатах царила стерильная чистота. Судя по наличию одной пары обуви в прихожей, больше здесь никто не жил, хотя на стене висело несколько портретов красивой молодой женщины.
— Мое имя Артур, — представился хозяин, садясь за стол и наливая воду. — Я здесь сторож. А вы как тут оказались? Гуляете?
— Он художник, — сказал мальчик, грея руки о чашку с кипятком.
Художник-любитель, — поспешил пояснить Лоуренс. — Приехал на несколько дней. Хочу порисовать с натуры.
— А, художник… чудненько, — благодушно закивал мужчина. — Когда-то я и сам рисовал… Вот, возьмите печенье, — он подвинул блюдце, — молока у меня нет, к сожалению.
— Спасибо. Извините, мы вам не помешали?
— Нет, я рад компании, — старик вздохнул. — Действительно, рад. Теперь здесь так тихо. Раньше мы жили вдвоем, я и моя жена. Но она, — он сделал паузу, прикрыв серые глаза, — умерла три года назад и теперь я один. Дел у меня немного, как понимаете. А вы приехали из города, да?