Несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте и служебном положении, Тони и Лоренс были хорошими друзьями. Тони импонировали вежливость, ум и такт Лоуренса. Поэтому видя, как с каждым днем растет его нервозность и печаль, он уговорил друга попробовать некоторые практики из арсенала сновидцев, обещая, что они помогут ему обрести покой и почувствовать себя лучше.
— Очень интересно, очень интересно… — протяжно протянул Тони низким приятным голосом. Кресло жалобно заскрипело под его грузным телом.
— Что именно, мой друг? Мои орфографические ошибки? — нервно пошутил Лоуренс, делая маленький глоток остывшего кофе.
Он не был любителем этого напитка, предпочитая чай, но на встречах после ужина всегда пил кофе из уважения к другу, который был заядлым кофеманом.
— То, что ты так упорно пытаешься скрыть от меня.
— Я ничего не скрываю, — запротестовал Лоуренс, невольно покрываясь испариной. — Каждый сон описан. Кое-что коротко, признаю, но я старался.
— О, конечно же я не имею в виду, что ты скрыл от меня что-то умышленно. Ни в коем случае! — Тони покачал головой.
— Тогда мог бы ты объяснить подробнее, что имеешь ввиду?
— Мне кажется… Нет, я уверен, что ты решил утаить сам от себя важные детали. От себя бодрствующего.
— А разве так бывает? — засомневался Лоуренс. — Зачем мне что-то скрывать от себя?
— Чего только не бывает в нашей жизни, — уклончиво ответил Тони, — особенно, если речь идет о чем-то… травмирующем, о воспоминании, которое мы бы хотели забыть. Пойми меня правильно, — он сделал паузу, подбирая слова, — начинающему сновидцу важно уловить взаимосвязь между снами, поэтому мы ведем подробные записи. Но эта связь, — он потряс шелестящей стопкой листов, — здесь отсутствует!
— Возможно ли, что я уникальный случай? — серьезно предположил Лоуренс. — Смотрю бессмысленные сны без всяких связей и для меня это в порядке вещей.
— Один, два… Но не десятки, — Тони покачал головой и отложил записи Лоуренса в сторону. — Что-то делает тебе больно, и я хочу узнать, что именно. Ради твоего же блага.
— И каким образом? Надеюсь, ты не собираешься меня пытать?
— Если бы это помогло… — рассмеялся Тони. — Для работы с подсознанием есть способы и получше. И я не имею в виду лекарственные средства. Помнишь, как тебе понравилась наша маленькая игра?
— В ассоциации?
— Да. Если ты не против.
Лоуренс не был против. Тони уже однажды опробовал на нем этот метод и его простота пришлась ему по душе. Тони перечислял различные предметы и явления, а Лоуренс должен был без промедления назвать первое, что придет в голову. Медлить, обдумывать ответы запрещалось.
— Тогда допивай свой кофе и начнем, — скомандовал хозяин, потирая руки в предвкушении.
Он приготовил чистый лист бумаги, наточил карандаш и приготовился записывать. Лоуренс пересел с дивана в удобное мягкое кресло напротив стола, расслабив узел галстука. Тони отточенным движением раскрутил перед ним маленькую блестящую юлу. Она с мерным жужжанием пару раз подпрыгнула и завертелась на месте.
— Паук, — начал Тони глубоким проникновенным голосом.
— Паутина. — Лоуренс не мигая смотрел на блестящий бок волчка.
— Ладонь.
— Рука, — подопытный чувствовал, как расслабляется, проваливается куда-то глубоко, позволяя сознанию плыть по течению образов. Это было блаженством.
— Смех. — Тони прикусил кончик усов от усердия, делая пометки карандашом.
— Радость.
— Свобода.
— Крылья.
Судя по тому, что беседа шла без запинки, Лоуренс отвечал правильно. Хотя в этой игре не было правильного ответа как такового. Можно было бесконечно играть словами, и, если не повезет, так и не найти искомого. Но спустя три десятка слов, Тони случайно на что-то наткнулся.
— Погода.
— Шторм.
— Дом.
— Пустой.
— Рот.
— Закрыт. — Рука Тони на секунду дрогнула, но он продолжил писать.
— Улыбка.
— Замерла.
— Сердце.
— Мертво.
Сновидец отложил карандаш и остановил юлу. Лоуренс заторможено моргнул, сбитый с толку внезапной тишиной, а осознав свои последние слова, опустил голову. Он пожалел, что выпил кофе. Его сердце колотилось, словно норовя выпрыгнуть из груди.