Петушок нервно оглянулся и ускорил бег, спасаясь от преследователя.
— Я не причиню тебе зла! — крикнул Лоуренс.
Погоня продолжалась долго. Сновидец совершенно запыхался, пытаясь нагнать птицу, но как только он приближался, наклоняясь, чтобы схватить ее, она ловко ускользала из рук в последнее мгновение. Наконец петушок резко свернул в сторону, юркнул в проулок между домами и исчез.
— Проклятье! — сипло прохрипел Лоуренс, пытаясь отдышаться.
Он огляделся, пытаясь понять, куда его занесло. Место было знакомым. Определенно, он когда-то бывал на этой улице. С порывом ветра в глаза попал песок, он проморгался, вытирая набежавшие слезы. Перед ним высился дом, знакомый ему до мелочей. Именно в нем он прожил множество счастливых лет с женой. Движимый любопытством, Лоуренс спустился по дорожке к входу. К его удивлению дверь была приоткрыта.
Осторожно толкнув ее, он вошел внутрь, не зная, стоит ли дать о себе знать, громким возгласом или лучше промолчать. Так ничего и не решив, он оказался в скромно обставленной прихожей. При виде женской обуви у него сильнее забилось сердце. Он снял с вешалки женский плащ и прижал к груди, вдыхая запах. Аромат, узнаваемый из тысячи. Ее плащ. Борясь с желанием забрать его с собой как трофей, Лоуренс повесил плащ обратно.
В гостиной царил беспорядок, кресло у камина перевернуто, книги раскинуты по полу, фигурки птиц, стоявшие на каминной полке, разбиты. Из-за тяжелой зеленой гардины, не пропускающей солнечный свет, торчала мужская туфля. Забыв, как дышать от волнения, Лоуренс шагнул к окну, стараясь не наступать на осколки и медленно отодвинул ткань.
Никого. Туфля пуста. Он осмотрелся в поисках второй и обнаружил ее в камине. Что произошло? Где хозяева дома и почему в комнате царит бедлам? Он продолжил беглый осмотр. Кухня и ванная оказались нетронуты, в них все находилось на своих местах, но на втором этаже картина была печальной.
В спальне, пропитанный неприятным сладковатым запахом, стоял пустой шкаф с раскрытыми створками. На полу бесформенным ворохом лежало разбросанное постельное белье. На одной из подушек обнаружились засохшие пятна крови.
Встревоженный, сновидец заметался по комнате. Неужели здесь произошло преступление? Где его жена? Он отбросил одеяло, перевернул простыни. На полу нашелся скомканный платок с вышитой монограммой. Платок был еще влажный, когда Лоуренс поднял его. Удушливый химический запах витавший в воздухе стал сильнее. Золотые нити вышивки расплылись перед глазами сновидца. Его тело обмякло, он покачнулся и медленно осел на пол.
Лоуренс проснулся с сильной головной болью. Его мутило, во рту стоял неприятный металлический привкус, словно он надышался выхлопными парами. Едва раскрыв слезящиеся глаза, он с трудом сел на кровати. Обрывки прошедшего кошмара улетучивались из памяти, но он обязан был его записать. На секунду сновидец подумал, что возможно все еще спит и отвесил себе пощечину. Она получилась весьма болезненной, а потому убедительной.
Борясь с тошнотой, Лоуренс взял чистый лист. Слова, едва оформившись в сознании, торопливо переносились на бумагу. Два неприятных сна: первый о морской прогулке и собственной гибели, второй о пропаже всего живого в городе, о найденной крови на подушке и чувстве, что случилось что-то непоправимое. Если первый сон был записан парой предложений, то второй изложен значительно более подробно. Периодически Лоуренс бросал быстрый взгляд в окно, чтобы удостоверится в том, что город живет обычной жизнью, а морские волны по-прежнему мягко шурша набегают на берег.
Спрятав записи под пресс-папье, Лоуренс поежился. От холода пол стал ледяным, а он был босиком. Из настенного зеркала на него смотрел грустный изможденный мужчина с запавшими глазами. Нужно было поскорее привести себя в надлежащий вид. Мытье и бритье немного улучшили внешность, но не душевное самочувствие. Он по-прежнему ощущал себя старым и больным. Из головы никак не желали уходить угрозы Генри. Неужели ночные кошмары его рук дело?
Сновидец захватил заметки и спустился в гостиную. После обмена привычными утренними любезностями, Лоуренс вежливо отказался от завтрака, заявив, что хочет совершить прогулку на пустой желудок. Ему хотелось как можно скорее проверить дом на берегу, убедиться самому, что опасность выдумана, что кровь — это лишь фантазия воспаленного разума.
Утро было чудесным — солнечным, теплым. Он насладился бы им, если бы не был так взволнован. Быстро шагая по уже знакомой дороге, не обращая внимания на приветствия прохожих, Лоуренс сразу свернул к коттеджу. На стук в заветную дверь никто не ответил. Он прижался лицом к стеклу, пытаясь разглядеть обстановку в доме, но его ждало разочарование. Дом был пуст — ни мебели, ни личных вещей.