— Чушь! — гневно воскликнул хозяин, в раздражении швырнув книгу, и тут же взяв с полки другую.
Книга с громким стуком упала прямо под ноги Лоуренса, заставив его застыть, в ожидании гневного окрика, но присутствие незваного гостя было проигнорировано. Или хозяин не видел его, или ему было все равно. Книга раскрылась на странице с печатью домашней библиотеки. «Собственность сэра Эдварда», прочел сновидец, «Полный медицинский справочник, издание 2-е, дополненное». Другие книги на полу тоже относились преимущественно к медицине.
— Нет! — еще один том был отброшен на пол вслед за справочником. — Все это ерунда! Как они могут утверждать подобное, не проверив на практике?
Мужчина в раздражении спрыгнул со стремянки и принялся мерить шагами библиотеку, заложив руки за спину. Погруженный в мысли, он метался туда-сюда, не обращая внимания на мятые страницы у себя под ногами. Его недовольное бормотание прерывалось, когда он резко замирал, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. Хозяин по-прежнему не обращал ни малейшего внимания на Лоуренса, из чего тот сделал вывод, что для него он был невидим.
Послышалось чихание, легкий вздох и стук по дереву. В библиотеку заглянула пожилая служанка, держащая пустой серебряный поднос.
— Прикажете подавать обед, сэр? — спросила она безразличным тоном.
— Что? — мужчина удивленно уставился на нее.
— Обед, сэр Эдвард, — терпеливо повторила она. — Вы отказались обедать и сказали спросить насчет него позже.
— Не беспокойте меня. Ни сегодня, ни завтра, никогда! — рявкнул он.
— Хорошо.
Служанка развернулась и пошла прочь. Судя по ее флегматичному виду резкий ответ не был редкостью. Она была так близко к Лоуренсу, что задела его полой жесткого накрахмаленного передника. Как только ее шаги стихли, Эдвард снова возобновил нервную ходьбу. Оказавшись напротив окна, он остановился, оперся руками о подоконник, опустив голову. Послышался тихий вздох. Лоуренс, уверенный в своей невидимости, стал рядом, пытаясь разобрать слова.
— Нельзя сдаваться… — едва слышно прошептал Эдвард. — Сдаются только неудачники. Я смогу это сделать. У меня есть план, а это уже половина успеха.
Хозяин дома был не в самом лучшем состоянии. Трехдневная щетина, темные круги под глазами, покусанные, потрескавшиеся губы. Не такого человека ожидал встретить Лоуренс. Где самоуверенный хохочущий мерзавец, похитивший Элейн? И где сама Элейн? Лоуренс не ощущал ее присутствия.
Тем временем Эдвард, устало потирая шею, опустился в кресло с высокой спинкой, предварительно с сиденья лежащие там книги. Тяжело вздохнув, он спрятал лицо в ладонях. Его плечи задрожали. Сновидец отвел взгляд. Неловко было наблюдать за тем как плачет взрослый мужчина, пусть даже и враг. Наконец, слезы Эдварда иссякли. Его серые глаза с зрачками, похожими на булавочные головки, смотрели печально, но плотно сжатые в полоску губы, свидетельствовали о том, что отступать он не намерен.
— Если будет нужно, — твердо сказал он хриплым голосом, — я попробую снова. И снова. Столько раз, сколько потребуется.
Мелькнул платок, убирающий с лица влагу. Лоуренс мог поклясться, что подобный платок он уже видел. Эдвард взял пару книг со соседнего столика и быстрым шагом направился к дверям. Сновидец едва успевал за ним. Дом по-прежнему был пуст и тих, ни следа прислуги или других членов семьи. Если бы Лоуренс сам не видел служанку, он был бы уверен, что они совершенно одни.
Коридор резко повернул в сторону, приведя их к лестнице. Под ней обнаружился неглубокий спуск в несколько ступеней. Эдвард достал связку ключей и открыл маленькую, обитую темным деревом дверь. Внутри было темно. Лоуренс поспешно проскользнул мимо хозяина.
Эдвард повернул рычаг, огоньки газа осветили помещение. Это была большая комната без окон, разделенная ширмами на части. В углу стоял массивный письменный стол, погребенный под бумагами. Сверху них лежала тарелка с надкушенным куском обветренного сыра. Рядом высилась грифельная доска, исписанная формулами. В другой части комнаты несколько тумб, сдвинутых вместе, образовывали рабочее место химика. Здесь было множество блестящих стеклянных колб разного размера и формы, горелки, змеевики и прочие неизвестные Лоуренсу приспособления. Еще одна ширма отделяла лабораторию от клеток с зверями и птицами.