— Где она? — Лоуренс сжал кулаки балансируя между досадой и яростью. Он чувствовал себя обманутым. Услышав музыку, он был уверен, что встретится здесь с Элейн.
— А если я не отвечу, что сделаешь? Изобьешь до смерти? — с насмешкой спросил Эдвард с усилием вставая со скамейки и направляясь к нему.
Каждый шаг давался ему с трудом, даже несмотря на то, что он опирался на трость. Прежде они были одного роста, но годы сделали свое дело и теперь Эдвард был на полголовы ниже.
— Начинай! — он ткнул сновидца в грудь концом трости. — Бей, что есть силы.
Лоуренс схватил трость и отшвырнул в сторону. В нем кипела ярость, о которой он и не подозревал. Будь Эдвард моложе, он бы не раздумывая ударил его, но бить немощного старика было не в его характере даже во сне.
— Можешь встретиться со мной, когда я буду на тридцать лет моложе, — словно прочтя его мысли издевательски предложил Эдвард.
Лоуренс с рычанием схватил его за грудки и приложил об стену.
— Где она?! — прошипел он. — Где ты ее держишь?! Я превращу твой сон в кошмар!
— Чей кошмар? — едва слышно выдохнул Эдвард, пытаясь дышать полной грудью и не пытаясь вырваться из хватки. — Мой или твой?
Он смотрел с вызовом, сжав сухие губы в тонкую едва заметную полоску. Кипя от бессилия Лоуренс и отшвырнул его от себя.
— Я переверну здесь каждый камень, но найду ее, мерзкая свинья!
— Правильно, я поступил бы так же… — согласился хозяин, тяжело дыша и безуспешно пытаясь подняться. — Она того стоит. Да, что там… она стоит всего. О, моя дорогая… — он не смог сдержать стон сожаления.
— Что это значит? — с подозрением спросил Лоуренс, борясь с тем, чтобы не отвесить Эдварду пинка.
— Пришла пора. Я отведу тебя к ней, — старик кое-как встал, опираясь о стену. Его шатало. — Проклятье!
Лоуренс нехотя подал ему трость. Почему Эдвард столь стар и немощен? Ведь сновидец может изменить свое тело во сне и снова стать молодым. Неужели это ловушка, чтобы усыпить его бдительность или вызвать жалость? Но в стоне Эдварда не было ни тона фальши. А что, если он умышленно выбрал облик старика, чтобы наказать себя? Сновидец в недоумении смотрел как Эдвард волочит ноги, медленно продвигаясь по коридору.
Лоуренс поежился, его била дрожь. Казалось, он слышит голос любимой, но это было лишь наваждение. Отголоски Элейн витали по коридорам мертвого особняка словно призраки.
— Откуда ты знаешь мелодию, что играл перед моим приходом?
— Она написала ее, — признался Эдвард. — Прекрасная чудесная мелодия… Эта была наша музыка.
— Ваша? Она написала ее для меня!
Эдвард ничего не ответил, качая головой. Его лицо посерело, руки покрылись синюшными пятнами от лопнувших вен. За последние несколько минут он прибавил десяток лет. На лестнице старик в нерешительности остановился, его качало и если бы не перила, то он рухнул бы вниз.
— Она там, — прошептал старик и Лоуренс сразу же понял о каком месте речь. — Дверь заперта, но если ты сумел попасть в дом, для тебя это не препятствие. Иди, не буду задерживать тебя.
— Ну уж нет, я не собираюсь упускать тебя из виду! — он подхватил старика на руки, тот весил не больше пушинки.
Лестничные пролеты промелькнули в один миг, Лоуренс направился по знакомому пути. Резкий поворот темного коридора, спуск в несколько стертых ступеней к маленькой двери, ведущей в лабораторию. Дверь была открыта, сновидец переступил порог продолжая держать Эдварда на руках, словно ребенка.
Щелкнул выключатель. Помещение стало значительно больше, хозяин дома избавился от перегородки, объединив две комнаты в один большой зол. Не было больше ни книг, ни письменного стола, ни шкафа с реагентами. Осталась только платформа, установленная в центре, на которой стоял ящик с прозрачными стеклянными стенками. Внутри лежало тело. Лоуренс почувствовал тошноту.
— Она… — прошептал он.
— Да, — шепотом в тон ему ответил Эдвард, становясь на ноги. — Моя любимая жена.
Они приблизились к платформе в трагическом молчании. Внутри лежала пожилая, но еще не старая женщина, одетая в красивое синее платье. Черты ее лица были знакомы, хоть и отличались от тех, что хранились в памяти Лоуренса. В руках женщины был маленький букет голубых цветов. Могло показаться, что она мирно спит, если бы не жидкость, покрывавшая тело.
— Ты убил ее?
— Что? — Эдвард бросил на него ошалевший взгляд. — Как можно?! Она смысл моей жизни!
— Что тогда случилась? Она покончила с собой?
— Она умерла… — старик сгорбился. — Болезнь ее забрала. А я не смог ничего сделать. Все мои знания бесполезны… Зачем я живу? Только из страха, что никогда не увижу ее снова, если убью себя. Вдруг это разлучит нас навеки в будущем? — он испуганно покачал головой. — Она просила меня быть сильным, и я сделал, как она хотела, но ты знаешь, как я на самом деле слаб. Бывает, мне снятся сны о нас. Такие чудесные сны…