— Не сомневаюсь, что вечеринка будет незабываемой.
— Мы собираемся позвать самых дорогих друзей. Да-да, я имею в виду тебя, — она постучала пальчиком по его груди, — чтобы веселиться до утра. Будет шикарно.
— Но сейчас еще лето…
— Такие вещи планируются заранее, верно? В любом случае, ты в списке приглашенных! Я не приму отказа, так что не пытайся меня отговорить. Можешь захватить с собой кого-нибудь. — Карен кокетливо подмигнула.
— Я это учту, — благодарно кивнул Лоуренс. — В крайнем случае, приду с кошкой соседки. Чем не пара?
— Лучше с соседкой, без кошки.
— О, нет, это леди весьма мила, но ей скоро будет девяносто, я еще не настолько отчаялся, — он улыбнулся.
— Хорошо, дорогой. Жаль, времени нет, мне нужно бежать…
Карен легко чмокнула его в щеку и исчезла. Лоуренс сел обратно, как обычно чувствуя себя сбитым с толку. Он хорошо относился к Карен и не сказал бы о ней ни одного дурного слова, но в очередной раз убедился, что она не была той самой дамой сердца, ради которой стоило просыпаться по утрам.
В течении месяца Лоуренс испортил множество акварельной бумаги и выпил рекордное количество чая. Живопись не давалась. Он пытался воскресить былые навыки, но краски растекались, выходя за карандашный набросок, смешиваясь в грязно-серое пятно. В итоге он сдался и перестал пытаться нарисовать что-то осознанное, сложное, существующее в реальном мире. Никаких больше картинок с натуры или копирования открыток. Он стал рисовать сны и тут случилось чудо — его посетило вдохновение.
Сначала это были просто фрагменты. Причал, бурное море, рассветное небо, солнечные лучи, едва пробивающиеся сквозь тяжелые тучи. Из фрагментов складывалась единая история. Выбрав всего три цвета: синий, красный и желтый, Лоуренс изобразил море, мелкую гальку на берегу и желтый конверт. Последнему он посвятил несколько рисунков, стараясь передать не только форму и цвет, но и то ощущение теплоты и покоя, которое он испытал, касаясь его. Все удачные, по мнению Лоуренса, рисунки шли в особую папку. Ему нравилось пересматривать их перед сном.
Как сновидец он значительно продвинулся. Ему стали чаще сниться спокойные, унылые, как сама жизнь, сны. Это приносило желанный отдых телу, он почувствовал себя лучше. Подушка больше не мокла от пролитых слез. Несколько раз ему даже удалось управлять сном — он смог снова увидеть желанный конверт. И хотя Лоуренс больше не открывал его, но и не выпускал из рук. Сновидец нашел свою тихую гавань, но на нее уже надвигалась буря, приход которой он предчувствовал, изображая в картинах.
Мирное течение жизни было грубо нарушено обычным осенним утром. Едва Лоуренс вошел в здание Конторы, как столкнулся в дверях с Элизабет, женой Тони. Было неожиданно видеть ее одну без мужа в этих стенах. Она выглядела измученной и постаревшей. Обычно Элизабет много внимания уделяла своему внешнему виду, но сегодня на ней было помятое платье. Едва заметив Лоуренса, она тяжело вздохнула, отводя взгляд.
— Элизабет, здравствуй. — Он не на шутку встревожился. — Что-то случилось?
— Ты еще не знаешь… Тебе не сказали. Прости, я совсем забыла.
— Не знаю о чем?
— Тони умер. Позапрошлой ночью.
Лоуренс ничего не ответил. Ему показалось, что он неправильно расслышал.
— Доктор не успел. — Элизабет покачала головой. — Сердечный приступ.
Ошеломленный, Лоуренс не мог в это поверить. Такие люди как его друг не умирают. Нет, с годами они бронзовеют, застывают в своих креслах и отправляются на площадь или в сквер как памятники. Тони жив. Но зачем Элизабет решила так жестоко пошутить над ним?
Измученный вид Элизабет, к сожалению, говорил об обратном.
— Что я могу, — его голос дрогнул, — сделать для тебя? Тебе нужна помощь?
— Ах, милый Лоуренс… — она на мгновение закрыла глаза, собираясь с мыслями. — Проводи меня к машине.
— Конечно. — Он предложил ей локоть в качестве опоры и повел к выходу.
— Ты приехала одна?
— Нет, меня привез Гарольд. Он сейчас у меня вместо шофера. Ты помнишь моего брата?
— Да, пересекались как-то. Как дети?
— У мамы. Еще не осознали, что произошло. Не знаю, что будет с нами. Все как в тумане. Впереди так много дел. Нет-нет, — она пресекла его порыв, — ты с этим не поможешь. Речь о документах, разных справках. Секретариат пообещал оказать содействие. Я за этим сюда и приехала.
— Мне так жаль… — горько сказал Лоуренс.
— Знаю, вы были хорошими друзьями, — Элизабет кивнула. — Как странно говорить о Тони в прошедшем времени… Ты конечно будешь на похоронах? В следующий вторник. Его родня должна успеть приехать.