— Я. Вас. Люблю!
Из её глаз покатились слёзы. Профессор схватил её руку и при всех выволок из библиотеки причитая:
— Глупая актриска, неужели Шарль не сказал вам заканчивать комедию? Мисс Грейнджер, вы выставляете нас двоих посмешищами! Я изначально говорил: спектакль — идиотская затея. По вам плачет сцена. Шутовство — ваш конёк. Замолчите! — рявкнул Снейп, когда Гермиона повторила твёрдо признание. Он резко распахнул дверь своего кабинета и приказал заходить. Чёрные глаза горели, на скулах ходили желваки, а вид обещал недоброе. Профессор мрачнел.
— Как вы себя ведёте, жалкое создание? Решили продолжить спектакль? — он вошёл следом и хлопнул дверью.
Гарри и Китти, которые сидели на лестнице и относились ко многим невольным очевидцам скандала, более ничего не услышали. Снейп наложил на кабинет заглушающие. Они вели долгий разговор, за который гриффиндор лишился около сотни баллов и после которого Гермиона Грейнджер вылетела в слезах, забитая в истерике.
Слухи, будь то правда или ложь, разносятся быстрее фактов. Скандал, прогремевший в Подземельях, дошёл и до директрисы. Обеспокоенная, опечаленная и едва ли не шипящая Минерва заявилась к Трелони, плюхнулась в кресло, захламлённое мятыми тряпками, и сжала переносицу.
— Это ужасно, Сивилла! Какой-то дурдом! Северус как обезумел. Бедная моя девочка, мама Мия!
Трелони сразу уловила тему предстоящего разговора и уже возилась у бара, рассматривая надписи на бутылках.
— И знаешь, что самое ужасное? — Минерва одобрительно покосилась на выбор собеседницы: Херес — то, что сейчас необходимо! Макгонагалл театрально скривилась и произнесла:
— Что я припоминаю твои слова. Сбылось пророчество!
— Какое пророчество?
— Твоё.
— Правда? — усомнилась Трелони, но тотчас же самодовольно фыркнула: — Вот видишь, а то лженау-ука, лженау-ука!
— Не легче ну нисколько! — Минерва протянула руку к стакану.
Трелони фыркнула и отпила, косясь на шар. Удивительно, что и Макгонагалл задумчиво рассматривала его. В какую секунду к ним пришёл луч надежды? Никто не знал. Женщины уселись гадать.
Бокалы выпитого алкоголя явно придали уверенности, они даже взялись за руки, и по новому совету из журнала «очаровательная прорицательница» замычали, думая о Гермионе Грейнджер. Шар выдавал одно, и то ли дар Трелони капризничал, то ли присутствие Минервы влияло так, то ли виной тому была вторая бутылка Хереса, но нежеланный образ из хрусталя не уходил.
— Да что ж такое? Паршивый шар, Сивилла, бред!
— Уйди отсюда, ты всё портишь!
— Я? Трелони, просто скажи, что ты не научилась управлять полётом интуиции!
— Мне аура плохая мешает!
— Плохому ясновидцу, аура мешает! — негодовала Минерва, вперяя недовольный взор в провидицу.
— Прокляли тебя, — пробубнила мрачно Трелони и опять защекотала шар пальцами.
— Как прокляли?!
Трелони с заумным видом откинулась на спинку кресла и вздохнула. Обе из них смотрели, как Гермиона Грейнджер входила в открытые двери академии Матрикс.
Комментарий к Бессонница
* Конформистский - приспособленческий.
** Лоббизм - вид деятельности, заключающийся в воздействии со стороны физических лиц и представителей негосударственных организаций на органы власти или органы местного самоуправления с целью продвижения каких-либо интересов.
*** район вблизи Охксфордшира.
**** зиждиться - основываться, базироваться, зарождаться.
Здравствуйте, котятки!)))
Вот и немного снейджера вам, хотя для меня самое прелестное в этой главе — Минервочка с Сивиллкой, лю их)))
А какие темки я затрагиваю, жжжжесть! Каким-то Мерлином ушла в феминизм и пришла к его современной трансформации… ууу, социология, уйди прочь из головы! Что ж, друзья, придержиайтесь теории “Смерти автора” и не берите всерьёз, я же слизеринка, всегда могу соскользить в фокал и в Северус-так-видит ;)))
Ничьи чувства я задеть не планировала. А вот душу и эмоции ваши мне, ох как, злодейке, нужны! Желаю вам насладиться главой!
Писать, что нам осталось совсем чуть-чуть, я уже устала *хохочет с озорством*
Благодарю, мои любимые читатели, что вы принимаете мои слабости и просто закатываете любовно глазоньки *миллион алых сердечек*
========== Глава Последняя ==========
Комментарий к Глава Последняя
Рейтинг данной главы немного повышен. Просьба соблюдать осторожность и не делать резких движений.
«Учебные пособия по зельям, трансфигурации и чарам лежали стопками на столе. Гермиона Грейнджер сняла последний фолиант и протёрла полку от пыли. После разрушающих оскорблений и унижений, жалящих сильнее ударов, ей требовалась передышка, и сортировка книг как никогда помогала. Занятие успокаивало и будто бы наводило порядок не только в спальне, но и в мыслях.
Итак, ситуация с профессором прояснилась. Она призналась в любви — он растоптал ранимую душу, скомкал её, точно сочинение какого-то двоечника, и кинул в горящий камин, заставив Гермиону биться в агонии. Снейп издевался, и доказательства тому разговор в кабинете.
Губы задрожали. Она вдохнула поглубже, чтобы пережить тяжёлое воспоминание, которое навязчиво крутилось в мыслях. Сейчас необходимо держаться, верить в будущее с успешным поступлением, с дорогой в науку и счастливую жизнь, где будет множество знакомств, встреч, конференций. Поддаваться укусам прошлого нельзя.
Гермиона судорожно вздохнула. По правде говоря, она старалась: барахталась среди негатива и рвалась к светлому, захлёбывалась завистью окружающих, но не сдавалась. Представления о жизни, полной счастья, искренних улыбок и душевных разговоров у камина согревали, и девушка напоминала себе, что эти мечты осуществимы, стоит только поверить в них, но сил не хватало. Душа задыхалась. Эмоции, эти прожорливые существа, загребали последние остатки энергии и разбивали по крупицам всю её.
Однако, сильнее всех боль причинял профессор Снейп.
Слеза скатилась по щеке. По комнате взметнулись всхлипы. Рыдания, словно розгами, сотрясли хрупкие плечи. Зачем он наговорил столько гадостей? Зачем оскорблял?
Ответ не приходил.
Гермиона рвано задышала, как обычно бывает, когда задыхаешься, и утёрла лицо рукавом, продолжая возиться с книгами. Стоя спиной к окну, она не заметила, как кто-то промелькнул. Ночное небо застилали тучи, и свечи превратили стёкла в зеркала, скрывая всё, что прячется за ними, во тьме.
Северус Снейп вился тенью упивающегося, пока тихо не приоткрыл створку и не влетел. Он превратился в человека, но тюль из серебристой ткани, прозрачной, как чистая вода, не отодвинул. Мужчина замер. Замер потому что было поздно. Потому что пришёл извиниться. В его руках были розы без лишней мишуры и обёрток, недавно срезанные и разве что перевязанные лентой. Он хотел шагнуть, чтобы окликнуть и начать трудный разговор, но не мог сделать и малейшего движения. Его будто снова парализовало. И парализовало по одной простой причине: он увидел обнажённую Гермиону.
Сказать, что она совсем нага, являлось бы неверным. Гермиона была одета. И одета с головы до ног. Её одежда состояла из очень длинной сорочки, похожей на рубашки ангелов с картин, но ткань была настолько тонкой, что выглядела мокрой. По этой причине девушка казалась почти обнажённой, что хуже откровенной, ничем не прикрытой наготы.
Снейп приоткрыл губы, чтобы вобрать побольше прохладного воздуха, сглотнул и прикрыл глаза. Запретная красота пленяла и пьянила, пробуждая в глубине подсознания ненасытное чудовище, способное доставить удовольствие им двоим. По венам разлилось вожделение. Девушка находилась в паре шагов, и Северус мог пасть перед ней на колени, молить, целовать ножки ради одной сладкой улыбки, снисходительного взгляда, прикосновения…
Как много планов зародилось в его голове! Взять в плен, заточить, подобно Аиду, в Подземельях и ласкать, доставлять удовольствие, сводить с ума, брать и окунаться в безумства вместе, пока Гермиона не утомится! Мужчина не открывал глаз, чтобы не искушаться. Желание рассмотреть нимфу, занимающую все его мысли, добавляло неутолимую жажду, тягу и пыл.