Бун включил наушники и сказал в микрофон:
– Мистер Харкнесс, можете подняться в квартиру со всем инвентарем. Опасности нет.
Серб и Лоутка перевезли Торна в спальню и сбросили с кресла на пол. Через пару минут появился Харкнесс, кое-как втащив в комнату громоздкий ящик. Пожилой англичанин разговаривал очень редко, но сидеть рядом с ним в ресторане показалось Буну занятием не из приятных. Бледный цвет лица и желтые зубы англичанина напоминали о смерти и разложении.
– Мне известно, о чем мечтают все Арлекины. Погибнуть с честью. Ведь так вы это называете? Я мог бы устроить тебе именно такую смерть – славную смерть, достойную настоящего воина. Только ты должен дать мне кое-что взамен. Я хочу узнать, как найти двух твоих друзей – Линдена и матушку Блэссинг. Конечно, ты можешь отказаться, но в таком случае кончина твоя будет куда унизительнее…
Харкнесс поставил свой ящик в дверном проеме спальни. На верхней стороне короба были сделаны вентиляционные отверстия, затянутые сеткой из толстой проволоки. По металлическому полу ящика царапнули чьи-то когти, и послышалось сиплое дыхание. Бун вынул из кармана бритву.
– Пока вы, Арлекины, витали в своих средневековых мечтах, Братство извлекало выгоду из новых источников знаний. Оно даже генную инженерию привлекло к себе на службу.
Бун сделал надрез у Арлекина под глазом. Тварь, сидевшая в коробе, почувствовала запах свежей крови. Издав странный звук, похожий на смех, она ударилась о боковую стенку ящика, а затем прорвала когтями проволочную сетку.
– Это создание генетически запрограммировано на агрессию и абсолютно не знает страха. Оно нападает, не заботясь о собственной жизни. Вряд ли такую смерть можно назвать достойной, Торн. Тебя сожрут, как кусок мяса.
Лейтенант Лоутка вернулся из прихожей в гостиную. Серб, наблюдая за происходящим с испугом и любопытством, остался в коридоре, в нескольких футах позади Харкнесса.
– Даю тебе последний шанс. Рассказывай. Признай, что мы победили.
Торн перевернулся на бок и пристально взглянул на короб. Бун понял, что Арлекин попытается дать зверю отпор, придавив его телом.
– Думай что угодно, – медленно сказал Торн, – но это будет достойная смерть.
Бун отошел к дверному проему и вынул пистолет. После того как зверюшка разделается с Торном, ее следует пристрелить. Бун кивнул Харкнессу. Англичанин перешагнул через короб и медленно поднял боковую панель.
3
Майя уже подходила к Карлову мосту, когда почувствовала, что за ней следят. Торн однажды сказал ей, что глаза испускают энергию. Если человек достаточно чувствителен, он уловит идущие к нему волны. В детстве, когда Майя жила в Лондоне, отец время от времени нанимал уличных воришек следить за ней по пути из школы. Майе следовало обнаружить их и «подстрелить» стальными шариками, которые она носила в портфеле
Когда Майя перешла мост и свернула на улицу Саска, стемнело еще сильнее. Она решила идти к костелу Девы Марии под цепью. Там был темный внутренний двор с тремя разными выходами. «Иди спокойно, – сказала она себе. – Не вздумай оглядываться». Редкие фонари освещали узкую, извилистую улочку тускло-желтым светом. Миновав узкий проулок, Майя быстро вернулась. Спряталась в его тени, пригнувшись за мусорным баком, и стала ждать.
Прошло десять секунд. Затем еще десять. Из-за угла появился маленький, похожий на тролля таксист – тот самый, что подвозил Майю до гостиницы. «Никогда не сомневайся. Всегда действуй». Едва таксист вошел в проулок, Майя выхватила стилет. Заскочив мужчине за спину, она схватила его левой рукой за плечо, а острием стилета ткнула сзади в шею.
– Не двигайся. И бежать не пытайся, – сказала она мягким, почти обольстительным голосом. – Сейчас мы с тобой спокойно отойдем вправо. Я не хочу никаких неприятностей.
Майя затащила таксиста в тень и притиснула его спиной к мусорному баку. Теперь острие стилета упиралось троллю в адамово яблоко.
– Рассказывай все, что знаешь. Не смей врать, и, возможно, я оставлю тебя в живых. Все понял?
Перепуганный тролль слегка кивнул головой.
– Кто тебя нанял?
– Американец.
– Имя?
– Не знаю. У него есть друг в полиции, лейтенант Лоутка.
– Какие тебе дали инструкции?
– Следить за вами. Больше ничего. Подвезти на такси, а потом следить.
– В гостинице меня кто-нибудь ждет?
– Не знаю. Клянусь, я говорю правду. – Он всхлипнул. – Пожалуйста, не надо меня убивать…
Торн непременно заколол бы таксиста, но Майя решила не поддаваться старому безумию. Если она убьет этого маленького дурня, вся ее жизнь пойдет под откос.
– Сейчас я пойду вверх по улице, а ты отправишься в другую сторону, обратно к мосту. Все ясно?
– Да, – прошептал тролль и торопливо кивнул.
– Замечу тебя еще раз – и ты труп.
Майя отступила назад, на тротуар, и направилась к костелу, но затем вспомнила об отце. Выходит, тролль следил за ней всю дорогу до дома Торна? Что им известно?
Она бросилась обратно в проулок и услышала голос тролля. Стиснув в руке сотовый телефон, он бормотал что-то своему боссу. Когда Майя появилась из тени, он с хрипом втянул воздух и уронил телефон на каменную мостовую. Майя вцепилась таксисту в волосы, вздернув голову кверху, и сунула острие стилета ему в левое ухо. Одно мгновение она еще могла остановить кинжал. Майя понимала, какой выбор ей предстоит сделать и насколько опасный путь может ждать впереди. «Не делай этого, – сказало она себе. – У тебя есть последний шанс». Однако гнев и гордость взяли верх.
– Слушай меня внимательно, – сказала Майя. – Это последнее, что ты узнаешь в своей жизни. Тебя убил Арлекин.
Таксист задергался, пытаясь вырваться, но Майя ввела лезвие ему в слуховой проход, а через него – в мозг.
Майя отпустила таксиста, и он рухнул на землю у ее ног. Кровь заполнила его рот и струйкой потекла из носа. Открытые глаза тролля казались удивленными, будто кто-то только что сообщил ему неприятное известие.
Майя вытерла лезвие и спрятала стилет под рукавом свитера. Стараясь держаться в тени, она заволокла мертвого таксиста в глубь проулка и прикрыла мешками с мусором, вынутыми из бака. Утром кто-нибудь найдет тело и вызовет полицию.
«Не беги, – сказала она себе. – Не показывай, что ты напугана». Майя шла обратно по мосту, стараясь выглядеть спокойной. Добравшись до Конвиктской улицы, она забралась по пожарной лестнице на крышу салона, а оттуда, через пятифутовый промежуток, перепрыгнула на дом отца. Ни светового люка, ни запасного выхода на крыше не оказалось. Следовало найти другой путь в здание.
Майя перепрыгнула обратно на соседнее здание и по крышам домов двинулась вдоль квартала, пока не заметила бельевую веревку, натянутую между двух шестов. Срезав ее ножом, Майя вернулась к дому Торна. Там она привязала один конец веревки к дымовой трубе. Улицу освещал один-единственный фонарь да молодая луна, которая выглядела как тонкая желтая прорезь в небе.
Майя подергала веревку, пытаясь убедиться, что та выдержит. Потом осторожно перебралась через невысокое ограждение на краю крыши и проворно спустилась к окну второго этажа. Вглядевшись сквозь стекло, она заметила, что комнату заполняет серовато-белесый дым. Майя оттолкнулась от здания и ударила в стекло ногой. Дым устремился через пробитое отверстие наружу, растворяясь в ночном воздухе. Майя била в стекло снова и снова, чтобы убрать острые осколки, которые по-прежнему держались в оконной раме.
«Чересчур много дыма, – сказала она себе. – Будь осторожнее, не наглотайся». Она изо всех сил оттолкнулась от стены ногами и нырнула в окно. Дым поднимался к потолку и тянулся наружу через разбитое стекло. На высоте в пару футов над полом воздух оставался чистым. Майя опустилась на четвереньки, проползла через гостиную и на полу возле кофейного столика увидела русского. Огнестрельное ранение в грудь. Торс убитого окружала огромная лужа крови.
– Отец!
Майя поднялась на ноги и, шатаясь, обогнула перегородку. За ней стоял обеденный стол, посреди которого горела стопка книг и несколько диванных подушек. Рядом с кухней Майя споткнулась о второе тело – здоровяка с кинжалом в горле.