Ну да, я хотел уйти так же тихо, как и пришёл. Незачем кирилинским людям знать, что кто-то ещё может пользоваться благами их Складки.
Перед Проходом мне пришлось спрятаться и пропустить людей — они тоже наковыряли полное ведро, и теперь тащили его вдвоём, в то время как охранники прикрывали отход по всем правилам военного искусства.
Судя по тому, что тащить им явно было тяжело, ковыряли они глину — глина тяжёлая, я это почувствовал на себе. К счастью, теневой карман позволял не только прятать вещи, но и уменьшать их вес. В том смысле, что пока вещь находилась в теневом кармане, её вес не чувствовался.
Не думаю, что так будет с любым весом, но до какого-то определённого вполне скрадывался. Во всяком случае мой теневой карман, который пока был недоступен, вмещал либо определённый объём, либо определённый вес. Скорее всего и с теневым карманом Марии Рафовны точно так же.
Проходя мимо камня, за которым я прятался, один из военных проворчал:
— Ненавижу болота! Как же тут воняет!
— Да, сегодня что-то особенно сильно, — согласился его товарищ.
— А ну тихо! — оборвал их третий. — А то приманите этих тварей. Выйдем, там и обсудите.
Все замолчали и пошли к Проходу.
Я выждал подольше, давая им время поболтать и отойти подальше, и тоже пошёл к светящемуся Проходу.
Жаль, через него невозможно увидеть, что там на той стороне. Это можно узнать, только если пересечёшь светящуюся пелену, отделяющую один мир от другого. Просто выглянуть и нырнуть обратно, не получится — нужно полностью перейти в другой мир и только после этого можно будет вернуться.
Это я к чему? А к тому, что я решил выйти и сразу же рвануть в сторону до ближайшей тени. А там уже использовать стихию, чтобы скрыться. То есть, заход на Складку и выход с неё были самыми уязвимыми местами во всей этой авантюре.
Одно успокаивало — фактор неожиданности. Это могло мне подарить несколько драгоценных секунд. Если, конечно, никто не заметил, как я заходил в Складку, и теперь на выходе не стоит вооружённый отряд и не ждёт моего появления.
Эх, что-то фантазия разыгралась… Не к добру это!
Отсчитав до десяти для собственного спокойствия, я подошёл к Проходу. А потом, выдохнув, шагнул в него.
Чёрт! Надо было подождать ещё!
Те рабочие и охранники всё ещё стояли неподалёку, видимо ждали транспорт или приёмщика, не знаю. Но меня увидели.
Конечно, я рванул в тень, как и планировал, но они подняли тревогу. Тут же загудела сирена, забегали военные.
Охрана на кирилинской Складке сработала не в пример лучше, чем на клюшниковской. Но в мои планы вступать в бой не входило. Поэтому я, накинув защиту мрака, тенями рванул к выходу. Не к самим воротам — там-то сейчас стоял такой заслон, что мне через него незамеченным никак не пройти. Я рванул к забору. Хотел перелезть. Но не успел — по всему забору распространилось голубоватое свечение. Я не знал, что это такое, но почувствовал, что лучше не приближаться. Видимо, активировали какую-то защиту. Возможно, именно так действуют защитные артефакты.
Недолго думая, я пошёл вдоль забора, пытаясь отыскать лазейку. Существует неписанное правило — если есть забор, то обязательно есть лазейка. Потому что люди ленивы по своей сути — зачем обходить, если в заборе можно сделать дырку?
Обнадёживало ещё и то, что свечение было видно только поверх забора. Была надежда, что до низа оно не распространяется. Правда, чтобы проверить эту версию, нужно сначала найти лазейку.
Я шёл в тенях и исследовал забор. И одновременно прислушивался к тому, что происходило на охраняемой территории. А там все просто стояли на ушах.
Отдали приказ спустить собак. Их спустили. Но псы категорически отказались уходить с освещённого пространства. Они тупо ложились на землю и всё. А если собачники настаивали, то огрызались, грозя напасть на хозяев.
Это тоже добавило сумятицы в ряды охранников, а мне — шансов выбраться отсюда.
Я прошёл забор почти полностью. Везде он был крепким. Я даже немного зауважал Кирилина. Но нет, дырка всё-таки нашлась. Вот только воспользоваться я этой дыркой не успел.
Глава 4
— Как же от тебя воняет! — раздалось позади.
Я обернулся. В нескольких шагах от меня стоял абсолютно лысый мужчина. Он был не просто в гражданской одежде, а во фраке, на одной руке перчатка из тонкой кожи. Вторую он как раз снимал, не спеша подёргивая за пальцы.