– Не хочет знать.
В одном сомнений у Анубиса не было никогда – Исида любила Осириса. Эта любовь была больше, чем могли описать слова, известные смертным и богам. Царица могла совершать разные поступки, но все во благо Царя.
– Я хочу помочь, – тихо сказал бог.
– Хорошо. Но тебе придётся нарушить слово, данное отцу. Ты не сможешь привести к нему души аментет и хекау. Пока нет.
Решение, которое принимал Анубис, входя в зал, было принято за него. Разговор с Царицей, как того и хотел Сет. И единственное, что оставалось Карателю, – это хотя бы попытаться установить свои правила.
– Мне нужно знать больше, – тихо сказал он, недоверчиво глядя на мачеху.
– И я расскажу тебе то, что могу. Ты дашь свой ответ: готов ли помочь мне или нет. Но затем я сотру часть твоих воспоминаний.
– Зачем?
– Селкет уже обрела силу, которой не место в нашем мире. Ей нельзя знать о наших планах. Она может дотянуться до мыслей каждого, – богиня гневно сжала руки на золоте платья. – Даже я не знаю всего. Мы разделили мысли с Сетхом, чтобы ей было сложнее найти ответы.
– При чём тут Селкет? – тихо спросил Анубис. – Я не понимаю…
– Сейчас поймёшь.
Тот разговор между Царицей и Карателем занял много времени даже по меркам Дуата. Покидая Зал Судилища, Анубис не помнил и десятой части того, о чём они говорили – Исида исполнила обещание стереть всё, что могло попасть не в те мысли, – но он чувствовал цепи божественной клятвы, связавшей его. Он по своей воле дал обет помочь грешникам получить артефакты силы богов.
«Почему я это сделал?» Анубис помнил начало разговора. Если он дал клятву, значит, поверил в слова Царицы. Но что же она поведала ему?..
Вслед Карателю долетел её голос.
– Царь будет недоволен твоим непослушанием. Чтобы исполнить клятву, держись подальше от Дуата. И усмири своих гончих. Возможно, муж мой отправит их по твоему следу.
«Что же я сделал?.. – думал Каратель, покидая Зал Судилища. – Почему поверил?»
Единственное, что удерживало его от порыва немедленно найти отца, была уверенность в том, что он бы никогда не пошёл против Осириса, и если дал клятву, значит, поверил Исиде в те мгновения, когда его воспоминания об их разговоре были ещё при нём.
«Но ты уже был обманут, и не раз», – подсказывал ему голос разума. Однако Анубис старался заглушить его верой. Верой в то, что он всё-таки был хоть иногда мудрым богом.
– Мне не следует появляться в Дуате, – спокойно сказал Каратель, возвращаясь из воспоминаний.
– Что?
– Почему?
Если на лицах Кейфла и Атсу было удивление, то Сет позволил себе ухмыльнуться:
– Всё-таки поговорил с Царицей, да?
Анубис не ответил, смерив дядю недоверчивым взглядом. Пусть его объяснения смерти Ифе и совпадали с тем немногим, что он помнил из разговора с Исидой, доверять предателю было слишком сложно.
– Знаешь, я ведь могу показать тебе тайные ходы. Никто и не узнает, что ты вернулся, – улыбнулся Сет. – Один как раз откроется за миг до восхода Ра. Я жду его, чтобы отдать волосы нашей аментет.
– Нет! – закричал Атсу. – Ты не можешь! Это твоя вина!
Кейфл молчал. В отличие от вора, он понимал, что Сета не остановят их слова. Его ничего не остановит на пути к его цели, правду о которой он им явно так и не открыл.
– Подумай над моим предложением, Инпу. Хекау и вору будет спокойнее, если ты пойдёшь со мной, – с этими словами грешный бог направился к выходу из зала мумификации, в достаточной мере не ответив почти ни на один вопрос.
До рассвета – восхода Ра – было ещё много времени.
Кейфл поднял взгляд на Карателя.
– А если я проведу расчёты нужной для ритуала смерти, вы сможете связать мою душу?
– Наши, – быстро добавил Атсу.
Останавливать его принц не стал и просто продолжил свою мысль:
– В конце концов, вы сказали, что будете с нами, пока мы идём за артефактами для Царя. И если наши предположения верны, копьё Анхура должно быть именно в Дуате.
– Пытаешься манипулировать богом, смертный? – спокойно спросил Каратель.
– Я пытаюсь защитить женщину, которая мне дорога.
Зал погрузился в тишину.
Атсу уже подозревал об отношении Кейфла к Ифе. Да что уж, подозревал… Он знал, что их связывал взаимный интерес. Это было видно в каждом взгляде, сквозило в каждом жесте. Вор не врал себе – девушка была дорога и ему, могла стать кем-то большим, чем другом. Но Атсу видел, что её внимание было отдано принцу. Она, пусть и явно не знала почти ничего о человеческих отношениях, никогда не смотрела на него так, как на Кейфла.