– Я понял, много веков, – сфинкс попытался остановить поток сознания Тота.
– Да! Через много веков знания из этой книги прочтёт тот самый смертный, который напишет эту же книгу, и я получу её в той нити событий.
– Хочешь сказать, что ты не видел этого… круга?
Бог сделал наигранно-невинное лицо.
– Видел, конечно. Просто меня бесконечно радует, когда такие петли мироздания замыкаются.
Сфинкс фыркнул почти по-кошачьи.
– В следующий раз, когда у тебя что-то замкнётся, смейся, пожалуйста, потише. Я пытаюсь притвориться камнем.
Однако Тот уже не слышал этих слов, полностью погрузившись в написание нового папируса.
Вторых врат, которые должны были пройти умершие души, Ифе, Шани и Одайон достигли на удивление быстро. Ещё на подходе к ним они скрылись в буйных зарослях у берега Хапи.
Врата были аркой, огромной, как и все строения богов в Дуате. Проход закрывали золотые двери, а всё вокруг было оплетено колосьями пшеницы, которые каким-то чудом росли даже из камня.
– Хорошо, что река не вернула нас к первым вратам, – прошептала Шани.
– Кажется, здесь страж – Непери[4]? – так же тихо ответила Ифе.
– Слабый бог, – усмехнулся Одайон и, поймав вопросительный взгляд аментет, пояснил: – Ему мы обязаны тем, что в Та-Кемет есть пиво. Правда, он излишне милостив. Вторые врата считаются самыми лёгкими. Даже если ты грешен или не знаешь молитв, можно просто надавить Непери на жалость, и он тебя пропустит.
– Часто говорил со жрецами? – пробормотала Шани.
– Нет. Но в силу ремесла разбойника я готовился к возможной смерти.
Маа-херу закатила глаза и вновь обратилась к Ифе:
– У каждых врат есть спуск к подземной Хапи. Я знаю приметы. Но лучше мне найти его самой, а уже потом позвать вас. Так будет тише.
Ифе схватила девушку за руку, не готовая отпустить в неизвестность.
– А если его уже раскрыли, как и тот? Если Страж Змей рассказал о нас Непери?
– Можем попытаться договориться, – неуверенно сказала Шани.
– Бог наверняка увидит, что ты уже пересекала врата. Да и я… – Ифе кивнула на свои крылья. – Это не сыграет нам на руку.
– А какой у нас выбор? Я всё же проверю тайный ход.
– Шани, постой…
Но маа-херу не стала дожидаться согласия. Она медленно, перебираясь от зарослей к зарослям, начала приближаться к вратам.
Ифе с ужасом следила за передвижениями девушки. Ей казалось, что страж может появиться в любое мгновение и уничтожить тех, кто нарушил баланс Дуата.
И он появился.
Исполинская фигура шагнула из арки, безошибочно находя взглядом Шани.
– Значит, предупреждение Змея было не напрасным, – произнёс бог.
Он был поистине огромен. Настолько, что ему пришлось пригнуться, выходя из вторых врат. Всё одеяние Непери состояло из колосьев пшеницы, как и его посох. Наверное, его смуглое пухлощёкое лицо могло называться добродушным, если бы не ярость, искривлявшая черты.
Буйные растения, что украшали врата, от гнева бога гнили на глазах. Где-то недалеко мелькнуло золотое сияние. Слуха аментет вновь коснулся зов, как в Долине Забытого, но Непери даже не повернул головы в сторону этой вспышки.
– Ты была оправдана, но покинула Поля. Теперь тебя ждёт небытие, – его голос звучал, как гром.
Шани замерла. Её рот был открыт в немом крике, который так и не прозвучал. Посох бога ринулся к ней.
– Тот, кто живёт после смерти!
Крик Ифе заставил Непери остановить удар. Одайон отшатнулся от неё – его лицо было искривлено злостью.
– И о тебе Змей предупреждал меня, грешная душа, – кивнул бог.
Едва не теряя сознание от страха, Ифе повторила:
– Тот, кто живёт после смерти. Твои прикосновения дарят жизнь. Твои руки кормят тех, кто измучен голодом…
– Лестью не искупишь грех.
Бог простёр руку в сторону Ифе, и девушку притянуло вперёд. Она рухнула на колени рядом с Шани, прямо под остриём посоха Непери.
– Г-грех можно искупить стремлением. Невзгодами. Подобно корню, что пробивается через неподатливую землю.
– То нужно было делать при жизни. Первой жизни, грешная аментет.
Предпринимая последнюю попытку, Ифе уже не скрывала рыданий.
– Если суждено, пусть мы падём в небытие. Но не от рук Того, кто живёт после смерти. Ибо они дарят жизнь.
Девушка закрыла глаза. Она слышала подле себя тихие всхлипы Шани. Одайона же бог, казалось, так и не заметил, хоть тот и был рядом с Ифе, когда к ней обратился взор Непери.