Завершить затянувшееся оскорбление вор не успел. Незнакомец с удивительной скоростью преодолел разделявшее их расстояние. Будь Атсу трезв, он бы, наверное, смог увернуться, но с плывущим перед глазам миром ему оставалось только замереть, чувствуя холод стали, прижатой к горлу.
– Прикуси язык, мальчишка. Когда я говорю – ты молчишь, ясно?
– А то что? – ухмыльнулся Атсу.
Боль пореза заставила его зашипеть, и он почувствовал кровь, стекающую с шеи к ключицам.
– Я не убью тебя, – холодно сообщил незнакомец. – Когда кто-то хочет умереть – исполнять эту мечту совсем не интересно. Но вот убить того милого мальчика, о котором ты так заботишься, я вполне способен. Как его там… Амен, кажется?
– Если тронешь его хоть пальцем, я тебя уничтожу! – Атсу дёрнулся, пытаясь отодвинуть лезвие от шеи, но лишь углубил порез.
– Тише-тише. Я не изверг. Ты сам вынудил меня начать с угроз, хотя убивать твоего щенка у меня вовсе нет резона. Мы можем поговорить, как мужчины, – спокойно и разумно.
От незнакомца пахло острыми специями и металлом. Атсу перестал вырываться и начал думать. «Он – левша, значит, правая сторона сейчас открыта. Вторая рука наверняка лежит на рукояти другого клинка».
Мысли в затуманенном хмельными парами разуме ворочались с трудом, но впервые за долгие недели Атсу чувствовал, что ему хотелось думать. Хотелось решить эту смертельную загадку и вырваться из хватки победителем.
«Головой его не ударить – нужен замах, и я просто напорюсь на нож. Но если вывернуть руку, то я смогу дотянуться до одного из его клинков… Как раз справа, я видел там два… Даже если он держится за один, второй открыт».
Вор попытался прикинуть по положению незнакомца, к какому из клинков тянуться не следует. Всё планирование заняло от силы миг, хотя в голове вора выстраивалась целая мистерия с вариациями того, что могло произойти от каждого из его решений.
– Ну так что? – спросил незнакомец. – Будем говорить?
– Будем-будем, – ответил Атсу.
Он резко согнул локоть, ударяя мужчину по рёбрам. Его действия были чёткими – ухватить рукоять кинжала, торчащую под накидкой, вывернуть кисть, метя в живот, размахнуться, чтобы противник разгадал намерения, и попытаться защититься, тем самым позволяя пленнику вырваться из захвата.
Всё произошло точно, как он рассчитал. И уже в следующий момент Атсу стоял лицом к лицу с незнакомцем, прижимая кинжал уже к его шее.
– Недурно, – усмехнулся мужчина, ничуть не страшась расправы вора. – Даже пьяный ты на что-то годишься. А трезвый и подавно.
– Дай мне хоть одну причину не убивать тебя прямо сейчас, – тихо сказал Атсу.
– Ты – не убийца, а вор.
– Для того, кто угрожал моему другу, я могу сделать исключение.
– Меня зовут Дидус, – сказал уже не совсем незнакомец. – И ты, Атсу, мне очень нравишься.
– Это не взаимно.
– Я хочу предложить тебе работу, – повторил уже сказанное ранее Дидус. – Всё просто – ты будешь делать то же, что и обычно. Следить за меджаями, находить скрытные пути для краж и прикрывать наших людей при необходимости.
– Наших людей? – недоверчиво протянул Атсу.
Он ни на миг не переставал следить за каждым движением Дидуса, готовый, в случае необходимости, всё-таки перерезать ему горло.
– Мы называем себя Пустынными.
Вор прищурился. Он слышал это название. Пустынные были шайкой головорезов, промышлявших по всей Та-Кемет. Их ненавидели меджаи, но прославляли свободолюбие простые люди. К собственному неудовольствию, Атсу знал о делах Пустынных слишком мало. «Кажется, они действительно обворовывают сильных мира сего, но что ещё они делают?»
– Если ты и правда из этой шайки, то на кой вам я? Думаю, есть ворьё порасторопнее меня. И точно трезвее.
– Ты недооцениваешь себя, Атсу, – улыбнулся Дидус. – Я же сказал, что наблюдал за твоими делами, – у тебя талант оставаться незамеченным.
– Мне плевать на талант. Я не хочу ни во что ввязываться.
– Дело твоё, – пожал плечами мужчина. – Если передумаешь, возвращайся сюда. Кто-нибудь из моих ребят проведёт тебя ко мне.
При всей бдительности, Атсу не сумел предугадать обманный удар. Кинжал Дидуса вылетел из его руки, звонко ударившись о стену ближайшего дома. Сам же Пустынный отскочил от вора, ловко взбираясь на стену.