Почувствовав себя жертвой между двух хищников, я вжалась в спинку своего кресла и мысленно ощетинилась. Меня настораживал0 их безмолвное переглядывание и их речь.
– Это мистер Эдвард Моррисон. Помимо бизнеса он занимается благотворительностью и предложил мне частично стать инвестором благотворительного фонда. Но я человек жёсткий, мне нужен человек, который станет моим помощником и представителем. Я хочу предложить это Вам.
Благотворительность? Корс будет заниматься благотворительностью? Помогать детям или обездоленным? Образ этого железного, жёсткого и непроницаемого человека у меня никак не вязался с помощью нуждающимся. А влезать в какие-то грязные аферы я не имела ни малейшего желания. Но и отказываться было еще рано, не зная, что же мне предстоит и во что меня втягивают. Быть может мои опасения напрасны, и тут нет тёмной подоплёки и не будет ничего противозаконного. Но настораживало ещё и то, что выбрали меня. Я не имела никакого понятия о благотворительности, кроме того, что видела из сюжетов новостей или социальных проектов по телевизору. Да, моя семья занималась благотворительностью, отчисляя средства на банковские счета благотворительных фондов, но не более того.
– Мне? Но я не знаю об этом ничего.
– Так же как и я, – тяжело откинувшись на спинку стула, Корс развел руками, – из тех людей, которые на меня работают, именно Вас я бы хотел сделать моим представителем. Вы из хорошей семьи, известны, образованы. Кроме того мы подключим к Вам волонтёров и Вам всё расскажут и помогут. Поверьте, Вы справитесь. Речь идёт о детях и общении с ними, а это у Вас получится лучше, чем у меня.
– Детьми? – я снова недоуменно перевела взгляд на пожилого мужчину.
– В реабилитационном психологическом центре помощи детям-сиротам, забранными социальными работниками из неблагополучных семей и перенёсшим психические расстройства.
– О Боже! – от понимания, в каком месте я могу оказаться, я шумно выдохнула. Мне было жаль таких детей только по сюжетам, а оказаться среди них – это тяжелее вдвойне. – Я… мне надо подумать.
– Мы дадим Вам немного времени, пока будет проходить наше собрание дирекции. Я хочу сегодня получить от Вас ответ.
– Уже сегодня? Вы даёте мне так мало времени? – я не могла решиться сразу на такое. Мне нужно было подумать, хорошо подумать.
Мы вышли из кабинета Тристана и проследовали в небольшой зал. Отчего-то Тристан взял меня под руку, а я всё шла и размышляла над предложением.
– Мистер Купер выиграл 500 тысяч на рулетке. – Как отдалённый фон раздавался голос главного крупье с отчетом о вчерашнем дне. – Мистер Грин сыграл в миллион на картах и держал банк мистера Бронса, но потом решил не продолжать. Мистер Бронс сыграл в миллион двести. Теперь прошу просмотреть сводку у вас на столе, – он указал пальцем на стол, где лежали листочки бумаги с распечатанными данными. – По рулетке 2 миллиона 800 тысяч, баккара – ... – крупье перечислял все суммы по отдельности от каждого вида игры, а я снова переключилась на то, что последние полчаса не давало мне покоя. Всё это слишком странно. Благотворительность от Корса. Корса! Он забирает в казино деньги у богатых и отдает их нуждающимся больным детям? С тем мнением, которое успело у меня сложиться об этом человеке, всё это как-то не вязалось. Как я не пыталась, у меня никак не получалось представить рядом с Тристаном ребёнка и что тот с ним возится. Но ведь он так и сказал, что сам не сможет таким заниматься, а вот я? Смогу ли я? Признаюсь честно, я боюсь. Найти к детям подход всегда умела моя мама, а вот я… я очень редко помогала маме с занятиями в школе и как найти подход к ребёнку, который мог подвергнуться насилию в семье или просто лишён родителей, вот об этом я понятия не имею.
Нет, это сложно, наверное, лучше всё же отказаться. Я уже хочу повернуться к Тристану, чтобы отказаться, но вспоминаю про Гвинет. Она была маминой ученицей. Ее мать и отца лишили родительских прав за издевательство над ребёнком и недосмотр, и именно танцы стали её вдохновением и помогли реализоваться в жизни. Она не стала великой и известной танцовщицей, но танцы помогли ей обрести себя. Когда она к нам пришла, девочка боялась громких голосов, мужской поднятой руки, но в танцах она была прекрасна. Она раскрывалась, как маленький цветочек в плавных движениях и резких разворотах. Танец ей дарил спокойствие, умиротворение, а вскоре дал уверенность в себе. Со временем эта девушка преодолела свои страхи, счастливо построила свою жизнь и нашла в ней своё предназначение.
Вспомнив этот случай, я снова задумалась. А что если и я так смогу? Что если там кто-то нуждается в моей помощи, и именно я смогу помочь? И даже если я буду представлять интересы Корса, то что? Я же помогу этому маленькому человечку реализоваться, я сделаю для него что-то хорошее.
– Когда собрание подошло к концу, я уже была чётко уверена в своём решении.
– Тристан, мне дать Вам ответ сейчас?
– А Вы уже готовы?
– Я согласна с этим предложением, если конечно в мои обязанности будут входить только поездки и общение с детьми.
– Я, как меценат или инвестор, должен буду тоже иногда ездить с Вами туда первое время. Следующие поездки вы уже сможете совершать сама. Также придется оперировать некоторыми счетами, Вы сможете взять на себя такую ответственность?
Я смотрела в эти темные, почти черные, яркие как угольки глаза, прокручивая снова и снова все сегодняшние разговоры и пытаясь уловить смысл сделанного мне предложения. Для меня он еще оставался неразгаданной тёмной лошадкой. За этим статным видом, строгим костюмом, манере держаться, сдержанным и серьёзным взглядом явно скрыта не одна тайна. Но этот человек умеет к себе расположить. И его предложение… слишком заманчиво, чтобы от него отказаться, ни теперь, когда мы с Питером расстались. Я лишь была связана с ним собственными мечтами влюблённой девушки.
У меня сжимается сердце. Я вздыхаю. Питер – моя несбывшаяся мечта. А этот человек – реальность.
Но меня не покидает сомнение. Помимо уважения, Тристан Корс вызывает острое чувство страха и благоговения. Обладая мощной покровительственной силой, распространяющейся на всё близлежащее окружение, я чувствую себя маленьким беззащитным зверьком в лапах у свирепого хищника. Я боюсь стать жертвой, но понимаю, что он не отступится, всегда добиваясь желаемого.
Тяжело выдохнув, я пытаюсь принять решение, довольно непростое для меня. Если я соглашусь, то свяжу себя с этим человеком еще не до конца понятными мне отношениями.
Еще раз вспомнив жёсткий взгляд Питера, его напряженную осанку и категоричное «нет» я делаю свой выбор и, подняв лицо к своему собеседнику, ожидавшему ответ, спрашиваю: – А почему именно я, Тристан? Мне очень лестно услышать от Вас такое предложение, но не будет ли это означать, что я под Вашим покровительством?
– А Вы еще этого не заметили? – он в притворном удивлении вскидывает брови. Выглядит как-то совсем не естественно, он не удивлён. Такое впечатление, что этот человек просчитал мою реакцию и всё уже решил вместо меня.
– Вы привыкли иметь всё, что захотите, правда? – набравшись смелости, решаюсь прямо спросить, с вызовом глядя в лицо.
– Как смело. Видимо, я не ошибся, именно Вас выбрав на эту должность.
– Но я – танцовщица. Какой из меня волонтёр? Тем более представитель от… эм…– я чуть не выпалила, «игорного магната», но вовремя осеклась, – крупного бизнесмена. Не лучше ли на эту роль было пригласить хорошо зарекомендовавшего себя человека из отрасли благотворительных фондов?
– Аманда, там волонтёров хватает и без Вас. Вам нужно мелькать перед камерами, подписать пару бумаг от нашего фонда и общаться с детьми, только-то и всего.
– Ладно. – Решила полностью согласиться, пока снова не передумала, но, ещё не совсем понимая, на что соглашаюсь. – Только я хочу вернуть вот это, – достав из клатча коробочку в бархате, кладу её на стол перед ним. – Я не могу принять, извините, – категорично мотаю головой.