ься с Лили, но вскоре понял, что это бесполезно, что она навсегда для него потеряна. Тогда он твердо решил примкнуть к Пожирателям смерти, стать одним из слугой Воландеморта. Я не отговаривала его: знала, что это бесполезно. Он позвал меня присоединиться к нему вместе, но я отказалась. Через несколько дней я заметила, что Северус изменился. Он словно стал выше ростом, стал уверенным. Когда он шел по коридору, медленно, размеренно, никуда не торопясь, ему уступали дорогу все без исключения: все чувствовали в нем вдруг пробудившуюся силу. Его взгляд стал более уверенным, холодным, саркастичным. С ним стали заговаривать девушки, проявляя к нему интерес, но он отклонял все их приглашения сходить вместе в деревню Хогсмид, помочь с домашним заданием, объяснить какое-нибудь зелье или заклинание. Он был теплым в общении только со мной. И улыбался только мне. Казалось, он забыл про Лили, так как когда он проходил мимо нее в коридоре школы или во дворе замка, он делал вид, будто не видел ее. Джеймс как-то захотел поиздеваться над ним, но Северус так на него посмотрел, что у того пропало всякое желание что-либо говорить. Когда мы оба шли по школе, все отходили в сторону, чтобы пропустить нас и шептались у нас за спинами, помня тот самый поцелуй в поезде. Его видело всего лишь с десяток студентов, но слухи расползлись мгновенно по всему Хогвартсу. Все были уверены, что мы встречались. Но тогда я его еще не любила. Я была рада за него, но не более. Я считала его своим другом. А он... он страдал по Лили. Я видела это, когда он был один и думал, что я не вижу его. Выбор чемпионов и первое состязание как-то прошло мимо нас с Северусом: мы были заняты своими делами. Северус стал поистине гением в зельеварении: я видела его учебник. И знала его прозвище - Принц-полукровка. Иногда я так называла его, все больше в шутку. А потом на одном из ужинов Дамбладор сказал про Святочный Бал, и всех студентов словно охватила лихорадка выбора спутника на бал. Северуса пыталось пригласить несколько девушек из разных факультетов, но он всем отказал. Он сам никого не приглашал. Даже Лили. Потом мы узнали, что она идет на бал с Джеймсом. И в тот вечер Северус вышел из замка. Я заметила его уход и пошла за ним. - Сев? - я подошла к нему. Он стоял у обрыва на опушке леса и смотрел вниз. Было темно, поэтому я создала несколько огоньков. Он молчал, исполином, каменной, холодной статуей стоя на самом краю обрыва. - Ты в порядке? - я встала рядом с ним. Он повернул голову вправо и посмотрел на меня, освещенную огоньками. Вдруг его глаза расширились, и он спросил меня: - Ты идешь с кем-нибудь на бал? - Нет. Кто меня пригласит? Я же монстр, забыл? - усмехнулась я, смотря вниз. - Тебе кто-нибудь нравится? - Нет. - Ни разу? - Ни разу, - кивнула я. - Все недостойны? - саркастически усмехнулся он. Я пожала плечами, посылая огонек вниз, посмотреть, насколько глубок обрыв. - Ты красивая. Тебе это говорил кто-нибудь? - Ты первый, - я посмотрела на него. - Тебе одиноко? - Иногда. Почему ты отверг все приглашения на бал? Ждал Лили? - Нет. Я давно понял, что между нами все кончено. Я хочу пригласить одну девушку. - Давно? - Несколько дней. Но я боюсь. - Чего? - Я не знаю, как она на это отреагирует. - А что в ней не так? - Последний раз она оттягала меня за галстук. Я расширила глаза от удивления: я поняла, о ком шла речь. - Ты пойдешь со мной на бал, Лулу? - почему-то он задержал дыхание, ожидая моего ответа. - Да. Ты же мой лучший друг. И единственный, кто не боится меня, - я улыбнулась ему и поежилась от холода: был конец осени. - Замерзла? Пошли в замок. Когда мы вошли во в двор замка, к нам подошла студентка с Когтеврана: - Северус, ты пойдешь со мной на бал? - Нет, у меня уже есть пара. - А, понятно, - она растерянно посмотрела на меня. - Вижу. - Похоже, она расстроилась, - сказал я, когда мы вошли в школу. - Переживет, - усмехнулся парень. За несколько дней до бала ко мне в сильном волнении подошел Северус и позвал к себе в спальню. - Что случилось? - Понимаешь, ну.., - он замялся, не зная, как мне объяснить. - Если ты откажешься идти со мной, то я пойму. - Что случилось, Сев? - я начала терять волнение. - Вот, - он показал мне свою парадную мантию. Было видно, что это бывшая мантия его матери. - Мне стыдно в этом идти, тем более с тобой. Ты вон какая красивая, и одежда на тебе вся новая и дорогая. И тут я рядом с тобой, оборванец такой, - он едва не плакал. Я дала ему пощечину. - Ты идиот! - Почему? - он даже не дотронулся до места удара. - Помнишь третий курс, когда я раскидала этих гриффиндорцев? А потом меня Дамблдор увел к себе? - Да. Именно тогда мы и стали друзьями. - Я ему сказала, что я убью за тебя, - я была зла на него. - Ты что сделаешь? Убьешь? Ты серьезно? - Да. Думаешь, меня волнует, как ты будешь выглядеть на этом несчастном балу? Я туда иду только ради тебя! Я хотела уйти, но он схватил меня за руку и развернул к себе. - Прости. Я действительно глупо себя повел. - Не волнуйся. Голову только вымой, и все будет отлично. Он счастливо мне улыбнулся, я ему. Тут в спальню вошел наш однокурсник: - Ой, я не знал, что вы тут. - Я уже ухожу. Пока, Сев, - я махнула ему рукой и вышла из его спальни. Бал проходил в Большом Зале. Мы аплодисментами встретили чемпионов с их спутниками. Они первыми начали вальс, затем к ним начали присоединяться студенты и преподаватели. - Можно тебя пригласить на танец, Лулу? - Северус протянул мне руку. - Да, - я улыбнулась ему, вкладывая свою руку в его. Мы вышли к танцующим и закружились в вальсе. Играла красивая музыка, Северус, крепко прижав меня к себе, вел меня в танце. Вначале мы не смотрели друг на друга, но затем, после нескольких кругов по залу, мы одновременно посмотрели друг на друга. Я заглянула в его черные глаза, он в мои. И тут я по-новому посмотрела на своего давнего друга. Я увидела, как он вырос за эти годы, как стал красив, как его глаза стали лучиться мудростью, силой, как его плечи раздались вширь, а мускулы налились. Я увидела, как он из мальчика превратился в юношу, почти мужчину, я поняла, что мне давно уже не надо его защищать, он давно не нуждается ни в чьей помощи, он способен сам постоять за себя. Я поняла тех девушек, которые неожиданно стали проявлять к нему интерес, стали виться за ним. Я увидела, как он стал горд, независим, холоден. Он поистине был хозяином своей жизни. И он ничего и никого не боялся. А еще я поняла, что влюбилась в него... Влюбилась, как самая последняя дурочка, как идиотка, как малолетняя девочка. О чем он думал все это время? - Что-то случилось? Очередное видение? - он крепко держал меня, никуда мне не вырваться из его объятий, да я и не хотела. - Что? - я словно очнулась. Я посмотрела по сторонам, и увидела, что на нас давно падают снежинки, а все студенты непонимающе смотрят на нас. Мы давно уже остановились посреди зала и смотрели только друг на друга. - Голубки совсем забылись, - Джеймс, крутя Лили в танце, подошел к нам. И мы с Северусом, не сговариваясь, одинаково злобно посмотрели на него. - Какие страсти! - выдохнул он. - Да, вы стоите друг друга, - и он поскорее ушел. - Пойдем отдохнем, - сказал Северус, о чем-то думая. - Пошли, - я послушно пошла за ним, ведомая им: мою руку он так и не отпустил. - Откуда снег? - он подал мне кубок со сливочным пивом. Мы сели на стулья. - Не знаю. - О чем ты думала? - Так, ни о чем, - замялась я. Не признаваться же мне ему в любви, в конце-то концов. - А ты? - Тоже ни о чем, - в тон мне ответил он. - Странный танец. - Да, странный, - эхом сказала я, глядя на него. Теперь уже навсегда влюбленными глазами. - С тобой точно все в порядке? - Да, - кивнула я, бросаясь жадно пить сливочное пиво. - Пойдешь еще танцевать? Сейчас будет выступать рок-группа. - Не знаю, Сев, - я теперь ничего не знала, в моей голове был полный кавардак. Я его люблю. Я пыталась осознать смысл этих слов. Только что он был мне другом, а теперь я его люблю. И если я скажу ему об этом, разрушится ли наша дружба? Всего скорее, да. И что мне теперь делать? И спросить некого. - С тобой точно все в порядке? У тебя глаза блестят, и ты покраснела. Ты не заболела? - он дотронулся до моего лба рукой. Я прикрыла глаза, вся млея от нежности. - Ты странная. Это на тебя так пиво подействовало? Тебе нужно на холод, ты вся горишь. Пойдем выйдем во двор. - Хорошо, - я была готова идти за ним хоть на край света. Мы вышли во двор, подошли к каменной скамье, он наколдовал теплый плед, укрыл им меня и усадил на скамью. Сам сел рядом, обняв меня за плечи. - Лучше? - на улице тоже шел легкий снежок. Все же завтра Рождество. - Да, - я улыбнулась ему и наколдовала свои любимые огоньки. Своим теплом они не давали нам замерзнуть. - Тебе не холодно? - Нет. А тебе? - Нет, - я мотнула головой. Вдруг одна снежинка упала мне на щеку. - У тебя тут снежинка, - он провел рукой у меня по щеке. Вдруг стало совсем-совсем тихо. Было слышно только наше прерывистое дыхание. Его губы стали так маняще близки, я обняла правой рукой за спину и задержала дыхание. Он тоже не дышал. А затем... Он поцеловал меня. Во время поцелуя мы крепко обняли друг друга, плед соскользнул с моих плеч и упал на землю. Огоньков многократно стало больше, одни вились вокруг нас, другие поднимались все выше и выше... Когда мы вернулись на бал согреться, прошло чуть больше часа. Мы смотрели друг на друга влюбленными глазами и никого не замечали. Мы ни на миг не разрывали наши руки. Мы то танцевали, весело хохоча, то пили сливочное пиво, то убегали в укромные уголки вновь насладит