умаешь, меня волнует, как ты будешь выглядеть на этом несчастном балу? Я туда иду только ради тебя! Я хотела уйти, но он схватил меня за руку и развернул к себе. - Прости. Я действительно глупо себя повел. - Не волнуйся. Голову только вымой, и все будет отлично. Он счастливо мне улыбнулся, я ему. Тут в спальню вошел наш однокурсник: - Ой, я не знал, что вы тут. - Я уже ухожу. Пока, Сев, - я махнула ему рукой и вышла из его спальни. Бал проходил в Большом Зале. Мы аплодисментами встретили чемпионов с их спутниками. Они первыми начали вальс, затем к ним начали присоединяться студенты и преподаватели. - Можно тебя пригласить на танец, Лулу? - Северус протянул мне руку. - Да, - я улыбнулась ему, вкладывая свою руку в его. Мы вышли к танцующим и закружились в вальсе. Играла красивая музыка, Северус, крепко прижав меня к себе, вел меня в танце. Вначале мы не смотрели друг на друга, но затем, после нескольких кругов по залу, мы одновременно посмотрели друг на друга. Я заглянула в его черные глаза, он в мои. И тут я по-новому посмотрела на своего давнего друга. Я увидела, как он вырос за эти годы, как стал красив, как его глаза стали лучиться мудростью, силой, как его плечи раздались вширь, а мускулы налились. Я увидела, как он из мальчика превратился в юношу, почти мужчину, я поняла, что мне давно уже не надо его защищать, он давно не нуждается ни в чьей помощи, он способен сам постоять за себя. Я поняла тех девушек, которые неожиданно стали проявлять к нему интерес, стали виться за ним. Я увидела, как он стал горд, независим, холоден. Он поистине был хозяином своей жизни. И он ничего и никого не боялся. А еще я поняла, что влюбилась в него... Влюбилась, как самая последняя дурочка, как идиотка, как малолетняя девочка. О чем он думал все это время? - Что-то случилось? Очередное видение? - он крепко держал меня, никуда мне не вырваться из его объятий, да я и не хотела. - Что? - я словно очнулась. Я посмотрела по сторонам, и увидела, что на нас давно падают снежинки, а все студенты непонимающе смотрят на нас. Мы давно уже остановились посреди зала и смотрели только друг на друга. - Голубки совсем забылись, - Джеймс, крутя Лили в танце, подошел к нам. И мы с Северусом, не сговариваясь, одинаково злобно посмотрели на него. - Какие страсти! - выдохнул он. - Да, вы стоите друг друга, - и он поскорее ушел. - Пойдем отдохнем, - сказал Северус, о чем-то думая. - Пошли, - я послушно пошла за ним, ведомая им: мою руку он так и не отпустил. - Откуда снег? - он подал мне кубок со сливочным пивом. Мы сели на стулья. - Не знаю. - О чем ты думала? - Так, ни о чем, - замялась я. Не признаваться же мне ему в любви, в конце-то концов. - А ты? - Тоже ни о чем, - в тон мне ответил он. - Странный танец. - Да, странный, - эхом сказала я, глядя на него. Теперь уже навсегда влюбленными глазами. - С тобой точно все в порядке? - Да, - кивнула я, бросаясь жадно пить сливочное пиво. - Пойдешь еще танцевать? Сейчас будет выступать рок-группа. - Не знаю, Сев, - я теперь ничего не знала, в моей голове был полный кавардак. Я его люблю. Я пыталась осознать смысл этих слов. Только что он был мне другом, а теперь я его люблю. И если я скажу ему об этом, разрушится ли наша дружба? Всего скорее, да. И что мне теперь делать? И спросить некого. - С тобой точно все в порядке? У тебя глаза блестят, и ты покраснела. Ты не заболела? - он дотронулся до моего лба рукой. Я прикрыла глаза, вся млея от нежности. - Ты странная. Это на тебя так пиво подействовало? Тебе нужно на холод, ты вся горишь. Пойдем выйдем во двор. - Хорошо, - я была готова идти за ним хоть на край света. Мы вышли во двор, подошли к каменной скамье, он наколдовал теплый плед, укрыл им меня и усадил на скамью. Сам сел рядом, обняв меня за плечи. - Лучше? - на улице тоже шел легкий снежок. Все же завтра Рождество. - Да, - я улыбнулась ему и наколдовала свои любимые огоньки. Своим теплом они не давали нам замерзнуть. - Тебе не холодно? - Нет. А тебе? - Нет, - я мотнула головой. Вдруг одна снежинка упала мне на щеку. - У тебя тут снежинка, - он провел рукой у меня по щеке. Вдруг стало совсем-совсем тихо. Было слышно только наше прерывистое дыхание. Его губы стали так маняще близки, я обняла правой рукой за спину и задержала дыхание. Он тоже не дышал. А затем... Он поцеловал меня. Во время поцелуя мы крепко обняли друг друга, плед соскользнул с моих плеч и упал на землю. Огоньков многократно стало больше, одни вились вокруг нас, другие поднимались все выше и выше... Когда мы вернулись на бал согреться, прошло чуть больше часа. Мы смотрели друг на друга влюбленными глазами и никого не замечали. Мы ни на миг не разрывали наши руки. Мы то танцевали, весело хохоча, то пили сливочное пиво, то убегали в укромные уголки вновь насладиться поцелуями. Если про нас говорили, то мы этого не слышали. Если на нас смотрели, то мы этого не видели. После Святочного Бала мы желали спокойной ночи друг другу минут пятнадцать: мы были не в силах расстаться, разомкнуть наши руки, наши губы, наши тела. Я шептала ему слова любви, он мне шептал какие-то нежности, что-то про будущее. Наконец, к нам подошел Римус: - Вы идете спать? Все уже разошлись. - Идем, - холодно и сухо ответил ему Северус. - Идем, - в тон ему сказала. Чмокнув в последний раз Северуса, я пожелала ему спокойной ночи и поднялась к себе в спальню, улыбаясь, как самая последняя влюбленная идиотка. Все рождественские каникулы мы провели вместе, никого не замечая. Мы везде были вместе, постоянно хихикали, говорили обо всем на свете и целовались. Тогда не было ни одного угла, где бы мы не остановились для поцелуя. На нас смотрели с осуждением, нам завидовали, нас обсуждали. Я забыла обо всем на свете. Я каждый день Северусу что-нибудь наколдовывала, дарила ему конфеты, он мне цветы и прочие милые волшебные штучки. Денег у него было мало, он об этом всегда переживал, когда не смог мне сделать стоящий подарок или расплатиться за меня в кафе для всех влюбленных в Хогсмиде, куда мы ходили. Я только щелкала его носу за такие слова. Мы играли в снежки, валялись в снегу, гуляли по Запретному Лесу, на берегу озера, бегали друг за другом по двору замка, он носил меня на руках, я забиралась к нему на спину. И мы все время смеялись. И целовались. И никогда не разжимали наших рук. Когда мы уходили спать, мы по полчаса не могли найти в себе силы, чтобы разойтись по спальням. Лили этого не видела - она уехала домой, а когда вернулась на учебу и, заметив нас с Северусом, устроила скандал: - Ах ты дрянь! - мы были во дворе замка. Лили подскочила ко мне и от избытка чувств ударила меня по щеке. - Добилась своего! - Ревнуешь? - усмехнулась я, так и не дотронувшись до горящей щеки. - К кому?! К тебе?! Да ты полное ничтожество! - кричала она, нацелив палочку на меня. - Сев, что ты в ней нашел? - Да ты сама его послала! Забыла разве? - я опешила от такой наглости. - Лили, успокойся, - спокойно произнес Северус. - Не успокоюсь я! Она монстр! Ей не место тут! Я хотела рвануться к ней, но Северус меня схватил за плечи, не давая вырваться. - Ее место в Азкабане! Ее давно пора было отчислить из школы! Студенты уже давно столпились вокруг нас, внимательно наблюдая за сценой. - Да Джеймс по сравнению с ней - ангел! - после этих слов во дворе наступила оглушительная тишина. Северусу было больно от таких слов, я чувствовала это. - Ангел? - вдруг тихо проговорила я. - То есть ты оправдываешь все его издевательства над твоим другом? - я смотрела на нее исподлобья. - Северус мне больше не друг, - чуть испуганно сказала Лили. - А кто? Возлюбленный? - на этих словах снег, лежащий на земле, начал подниматься вверх и самообразовываться в крепкие комки, которые зависли рядом со мной. - Лулу, успокойся, - чуть встряхнул меня Северус. - Не смей причинять ей вред, - он знал, на что были способны эти снежки, видел несколько дней назад. - Северус, любимый, она только что встала на сторону этого мерзавца и оправдала все его действия по отношению к тебе. Снежки стали угрожающе дрожать в воздухе, готовые со скоростью бладжера полететь в сторону Лили. - Сев, успокой свою ненормальную! - она вскинула палочку, готовая отражать удары снежков. - Ты первая начала. Мы тебе не мешали, - мой голос стал холоден, как лед. Все были в напряжении, ожидая непоправимого. Вдруг к Лили подошел Джеймс, с трудом пробравшись сквозь толпу студентов. - Нападешь на нее, я уничтожу тебя! - пообещал мне юноша в очках. - А я помогу, - с другой стороны от Лили встал Сириус. Все трое нацелили палочки на меня. Я знала, что будет, если я позволю снежкам сорваться: это будет третье предупреждение, и меня отчислят из школы. А значит, прощай Северус. Я посмотрела поверх стоящей передо мной троицы: у стены стоял Дамблдор, ожидая моих действий. В его глазах была горечь. Северус тоже достал палочку и хотел уже направить ее на Джеймса, как я удержала его руку: - Не нужно, дорогой. Не стоят они нашего внимания. Снежки разом упали на землю. Северус вздохнул с облегчением, как и Дамблдор. Я развернулась и пошла ко входу в замок. Студенты передо мной разбегались в разные стороны. Северус остался стоять там. Я, еле сдерживая слезы, поднялась на самый вверх замка, и сев на пол где-то в темном углу, дала волю своим чувствам. Тогда я впервые пожалела, что влюбилась в Северуса. Моя любовь к нему делала меня слабой. Проплакав минут двадцать, я вытерла слезы и подошла к самому краю площадки. Я была в башне астрономии. Я смотрела вдаль очень-очень долго. Я не знала, что мне д