сто проводили время вместе. Она уговаривала его не обращать внимание на Джеймса и Ко, как я прозвала их про себя, он все больше и больше замыкался в себе. Когда они были не вместе, он сидел в библиотеке, читая учебники не по программе. Северус достаточно быстро стал лучшим студентом на курсе по зельеварению, заклинаниям... практически по всем предметам. По вечерам он общался с Люциусом, восхищаясь им и другими старшими студентами, желая походить на них, быть такими же, как они: сильными, всезнающими, независимыми. Я знала, почему он этого желал: нападки Джеймса и Ко не прекращались ни на день. Лили не всегда могла быть рядом и спасти его. А я... после того ужина, когда он поперхнулся, на следующий день Дамблдор сделал мне первое предупреждение. Еще два, и я вылечу из школы. Он был очень возмущен моим поступком. Да мне и не было нужды защищать Северуса. Кто он мне? Никто. Да, мы сидели вместе на уроках, в гостиной, готовясь к занятиям, но общались мало. Он был мне не интересен, как были неинтересны все остальные. Нет, со мной пытались подружиться однокурсницы, но я не шла с ними на контакт, поэтому они быстро отстали. У Северуса была Лили и его друзья-старшеклассники, которые хвалили его за его успехи в учебе. Поэтому мы не стали друзьями. Но я дала себе обещание, что если Джеймс еще раз посмеет отпустить шуточку в мой адрес, он дорого за это заплатит. И мне не важно, что сделает потом Дамблдор: родители всегда учили меня не давать себя в обиду, быть самостоятельной и нести ответственность за свои поступки. Среди девочек-первокурсниц у меня не было близких подруг, но несколько хороших знакомых завелось, мы с ними вместе иногда ходили гулять на озеро рядом со школой, или сидели в библиотеке, готовясь к урокам. Активная школьная жизнь проходила мимо меня: мне был безразличен квиддич, было безразлично состязание за кубок школы. Чаще всего я была одна. Что-то читала, когда никто не видел, играла с огоньками, которые творила одним щелчком пальцев. И наблюдала... Да, я много наблюдала за волшебниками, как до этого наблюдала за маглами, с которыми училась в обычной школе. И я заметила одну особенность: маги были абсолютно не логичны. Логику они заменяли магией. Там, где было можно обойтись подручными обычными предметами, они использовали волшебные палочки. Там, где было обойтись окольными путями, они использовали волшебные палочки. Везде, абсолютно везде они использовали волшебные палочки. Эти волшебные палочки заменили им мозг. Северус был не таким. У него наблюдалось логическое, критическое мышление. И этим он мне нравился, хотя мы так и не сблизились. Нас часто принимали за родственников, хотя фамилии у нас были разные. Да и ходил он реально в обносках. Где-то на рождественских каникулах, когда за окном мела метель, большинство учеников разъехалось по домам, я спросила его об этом. - Северус, а кто твои родители? Мы сидели в гостиной Слизерина, был вечер. Кроме нас, никого не было. - Мама - волшебница, - гордо сказал мальчик, - а отец - магл, - тут в его голосе послышалось презрение. - Не любишь отца? - Ненавижу! Он обижает маму. И пьет, - Северус сжался, ожидая моих насмешек. - Если твоя мама - волшебница, почему она его не заколдует? - удивилась я. - Разве нет никакого заклинания от этого? Уверена, есть какой-нибудь «закодириумс». Он смотрел на меня с широко раскрытыми глазами. - И правда.., - тихо проговорил он. - Я напишу маме. - Тебя сильно достает Джеймс? - как бы невзначай спросила я его. Не то, чтобы я жаждала ему помочь... - Достает, но я, кажется, нашел способ дать ему отпор, - не смело проговорил Северус. - Какой? - я подалась вся вперед. Северус оглянулся по сторонам и украдкой показал мне одну книгу. - Это же темные искусства, нет? - я прочитала название книги. - Да, - кивнул он мне, - только никому не говори. Лили не рада этому. - Договорились. Кому мне было рассказывать? Дамблдору? Я его не особо любила после того выговора в начале учебного года. А в конце учебного года, уже после экзаменов, буквально накануне отъезда домой, я сдержала свое обещание... Я возвращалась из библиотеки, куда сдала последние книги, к себе в спальню, чтобы собрать вещи, как увидела в открытую дверь мужского туалета Джеймса и Ко. Они вновь издевались над Северусом. Я хотела пройти мимо, как Джеймс меня заметил: - А, сестра Нюниуса! Стой там и наблюдай, как Нюнчик плачет! Он чувствовал себя в безопасности, ведь я - девочка и не могу зайти в туалет для мальчиков. Я мгновенно разозлилась. Мои глаза сузились, я сжала зубы до хруста и кулаки до такой степени, что ногти впились в ладони. Я, не отдавая себе отчета в своих действиях, не заботясь о последствиях, мигом вошла в туалет и направилась к Джеймсу. Ни он, ни его друзья не смогли ничего сделать, ибо я, как фурия, набросилась на него, схватила за волосы и со всей силы, на которую способна 12-летняя девочка, ударила его лицом об раковину. И еще раз. И еще раз. - Северус-мне-не-брат! Запомни-это! Сколько было сказано слов Джеймсу, столько раз его лицо приложилось об раковину. После того, как я закончила, я его отпустила. Его очки были сломаны, его нос был сломан, его лицо все было в крови, раковина вся была в крови, пол был весь в крови. Сириус схватил палочку и хотел произнести какое-то заклинание. - Даже не думай, - я повернула лицо к нему, на мое лицо тоже попало несколько капель крови Джеймса. - Сириус, нужно отвести Джеймса в больничное крыло, - сказал Римус. - Сейчас! Сириус не хотя убрал палочку и помог Римусу отвести пострадавшего к мадам Помфри. - За что ты его так? - спросил меня слегка опешивший Северус. - Только так можно было вдолбить в его голову, что мы не брат и сестра, - я открыла кран, посмотрела на себя в зеркало, смыла кровь с лица, закрыла кран и вышла из туалета, оставив там Северуса. Дамблдор об этом, конечно, узнал, но он ничего не смог мне сказать: я уже уехала домой. Он написал об этом моим родителям, поэтому меня отчитали родители: - Это безобразие, Лулу! - воскликнула мама, когда прочитала письмо. - Избить мальчика! О чем ты думала?! - Он первый начал, - огрызнулась я. - Он доставал меня почти весь год, я не выдержала. - Можно было поговорить с ним, - сказал отец. - Говорила, толку не было, - вздохнула я. - Но все равно распускать руки... Так девочки себя не ведут. - Значит, мальчикам можно себя вести, как им захочется, а девочкам нет? - возмутилась я. - Колдовать мне нельзя, дать отпор тоже! Что тогда можно? Смириться с унижениями? - Конечно, нет. Можно было рассказать директору школы или декану факультета. - Это не помогло бы! - Ты даже не пробовала! - мама была на взводе. - Это бесполезно! - я вскочила с дивана, где сидела, который мгновенно поднялся в воздух. - Успокойся, - сказал отец. - Просто держи себя в руках. Контролируй себя! - И смиренно принимай унижения! - закончила я за ним предложение и выскочила из дома. Отношения с родителями после этого стали достаточно напряженными: они боялись того, как бы я в порыве своих чувств не разнесла что-нибудь, не убила кого-нибудь. Они догадывались, какой огромной силой я обладаю, но поделать с этим ничего не могли, кроме разговоров. В середине лета мне пришло письмо от Северуса: «Привет, Лулу. Я тебя так и не поблагодарил за то, что ты спасла меня тогда. Спасибо. Надеюсь, тебе не сильно за это попало. До встречи осенью. Северус». Я не спасала тебя, Северус! Прошипела я, разрывая письмо на части. Я просто хотела ударить этого выскочку, и я сделала это! Я, а не ты! Отвечать я ему не стала. Лето прошло скучно: играла вместе с соседскими ребятами, каталась на велосипеде, который мне купили родители, читала школьные учебники на следующий учебный год. Иногда мне писали письма мои однокурсницы, но я никому не отвечала. Родители почти все время были на работе, поэтому я была предоставлена сама себе. Если бы в нашем доме работала магловская техника, я бы смотрела телевизор или слушала бы музыку, но я была лишена и этого. На поезд в этот раз меня провожали родители. Они посадили меня в вагон и сторого-настрого наказали, чтобы я никого не била, и вообще вела себя, как примерная девочка. - Хорошо, - буркнула я в ответ: напротив меня уже сидели Северус и Лили. Когда родители вышли на платформу, Северус спросил меня: - Сильно попало? Я не ответила, я смотрела в окно на родителей, которые мне улыбались и махали руками. Я вяло помахала в ответ. - Прости, из-за меня у тебя одни неприятности, - смущенно проговорил он. Лили что-то хотела сказать, но я ее прервала: - Да причем здесь ты?! - я вскочила. - К тебе это не имеет абсолютно никакого отношения! Накричав на него, я выбежала из купе, чтобы найти то, которое будет полностью свободно. Я не хотела никого из них видеть. Мне нельзя применять магию ни в мире маглов, ни в мире волшебников. Что я тогда здесь делаю?! Зачем тогда учусь в этой чертовой школе? Делать вид, что я машу этой идиотской волшебной палочкой? Что я такая же, как все?! По дороге я столкнулась с кем-то. Подняв голову, я увидела, что это Джеймс и Ко: они тоже искали свободные места. Он посторонился, пропуская меня, в его глазах был страх. Я, ни слова ему не сказав, прошла мимо. С этих пор он и его дружки всегда сторонились меня и ничего мне не говорили. Я им тоже. За ужином я молчала, как и всю дорогу до спальни. Северус тоже обиженно молчал. На следующий день, быстро позавтракав, я умчалась на первый урок. Когда Северус сел рядом со мной, я сделала вид, что его не замечаю. Но не заме