И тогда пятеро мальчишек из разогнанного аэроклуба организовали чету поболгарски, отряд — «Блъскавица». На нескольких самодельных дельтапланах они
как могли вредили тем, кого не звали на свою землю. Могли немного, но сидеть спокойно у них просто не получалось. Всё наглей и наглей, всё более погосподски вели себя нахальные пришельцы и их прихвостни.
А в начале мая, во время похода в честь Дня Победы, мальчишки нашли в горах пещерный аэродром. Наверное, он остался после короткой гражданской войны 46го года, когда воевали друг с другом сторонники царя Бориса и коммунистов. На аэродроме стояли четыре одноместных ИЛа, управление которых мало чем отличалось от управления спортивных самолётов аэроклуба. Тут были боеприпасы, горючее, запчасти… (1)
И мальчишки решились. Они стали делать боевые вылеты. Низколетящая малоскоростная цель, имевшая небольшие размеры, почти не засекалась радарами. Не имея наводки, не имея агентуры, мальчишки летали на свой страх и риск и успехи их были невелики. Но вот сегодня они увидели морской бой. На атакующих катерах были ненавистные каждому югославянину(2) флаги с полумесяцами. Для «блъскавиц» этого оказалось достаточно — они бросились в атаку.
— Да вы нас просто спасли! — Денис ударил болгарина, сидевшего за столом в накинутом на плечи одеяле, по спине. — Они бы нас — как сидячую утку…
Йован огляделся. Повёл вокруг рукой. И спросил:
— Кто вы? Торпедный катер… чэй катер? Руски катер?
— Мы… — Денис оглянулся вокруг. И решился, видя в глазах мальчишек безмолвное одобрение: — Мы — как вы. Воюем, только не в небе, а на море и немного на земле. И ты не волнуйся, мы тебя домой доставим. В лепёшку расшибёмся, а доставим. Слово казака… Только вот, — Денис оглянулся туда, где полусидел Борька, которому бинтовали живот, — у нас раненый… Там… ну, у вас… ему смогут помочь?
Четверо мальчишек были похожи на Игоря и его товарищей — тоже с ППШ в руках, в чёрной форме, они поднялись из-за камней. Точнее — двое поднялись и пошли, а двое остались возле прибрежных валунов, готовые нырнуть за них и открыть огонь.
Йован бросился к ним, что-то затараторил. Они хлопали его по плечам и спине, обнимались. Но двое возле валунов не сводили глаз со стоявших у кромки воды Дениса и Сеньки. И те держали оружие наизготовку, а с катера смотрел носовой ДШК…
— У нас раненый, — сказал Денис наконец. — В живот, — он не стал показывать на себе, куда, по казачьим поверьям это было не к добру. — У вас нет кого-нибудь, кто может помочь? Фельдшер, врач? Ваш друг сказал, что есть…
Болгары молчали. Йован растерянно переводил взгляд со своих товарищей на русских — и обратно. Светила луна. Галька сияла серебром. Шуршал прибой.
— Рус, — один из болгар шагнул вперёд (галька скрипнула) и протянул руку: — Рус. Добре дошли. Пошли. Врач. Там, — он махнул в сторону дальних огней. — Нести.
Он улыбнулся широко и радостно, повторив:
— Русы. С нами русы… — а потом вдруг добавил древнее, как мир, и какое-то уютное — и откуда он, пятнадцатилетний мальчишка, выросший в совсем иной Болгарии, чем та, за которую столетиями сражались предки ребят с «Вепря», узнал это слово?!: — Братушки… Пошли.
1. Как и в случае с катером, сам факт подобной находки — отнюдь не плод фантазии автора. 2. Югославяне (не югославы — это столь же искусственное слово, как "советские") — это болгары, македонцы, сербы, черногорцы, хорваты, боснийцы, которые, по мнению автора, представляют собой такой же единый, но искусственно разделённый народ, как и русские — великороссы, малоросссы (украинцы) и белорусы.