— Сколько ей лет, Кип?
— Четыре тысячи, если у тебя стопроцентное зрение. А если ты слеп, то седьмой десяток. Когда-то она тоже была певицей, но не добилась успеха, бросила это дело и стала получать проценты с чужого таланта. В этом ей удалось преуспеть — она сделала Глори миллионершей.
— Это мне известно. Есть еще что-нибудь, что мне бы следовало знать о ней?
— Ну, Селма и Глори были дружной парочкой. Между ними никогда не возникало размолвок, как часто случается у темпераментных артистов с их менеджерами. Одна причина в том, что Селма просто не могла представлять угрозу для других женщин, а вторая — что она действительно умела вести дела. Что еще? Да ничего. Если у нее и есть личная жизнь, то Селма о ней не распространяется. Она не из болтливых.
— Спасибо, Кип.
— Надеюсь, мне тоже представится возможность поблагодарить тебя, Чарли.
На чтение завещания они прибыли заблаговременно. Уильям Мелоуни Вассер оказался крупным, дородным мужчиной с галстуком-бабочкой в горошек и нервным тиком. Последнее забавляло Гарри Берка.
— Нет, я не могу утверждать, что хорошо знал Глори Гилд, — сказал нотариус, когда они ожидали в его офисе возвращения участников похорон. — Дела с ней в основном осуществлялись через Селму Пилтер — кстати, одну из самых толковых женщин, каких я когда-либо знал. Именно Селма рекомендовала Глори мою фирму, когда та подыскивала себе поверенного. Селма направила ко мне многих своих клиентов.
— Следовательно, вы не очень долго были поверенным Глори?
— Около пятнадцати лет.
— Вот как? А кто был вашим предшественником?
— Уиллис Феннимен из фирмы «Феннимен и Гауч». Но старый Феннимен умер, а Гауч не нравился Глори — она говорила, что у них скверный ансамбль. — Расспросы скорее веселили, чем раздражали Вассера. — Насколько я понимаю, мистер Квин, меня допрашивают по делу об убийстве?
— Привычка, мистер Вассер. Прошу прощения. Кроме того, с вами уже беседовала полиция и пришла к выводу, что вы и ваша фирма чисты и непорочны, как лилия.
Вассер усмехнулся, а его секретарь сообщил о прибытии группы с похорон.
— Еще одно, мистер Вассер, — быстро сказал Эллери. — Слово «лицо» имеет для вас какой-нибудь особый смысл?
Нотариус выглядел озадаченным.
— Вы имеете в виду, в контексте этого дела?
— Совершенно верно.
Вассер покачал головой.
Глава 19
Карлос Армандо ввел Лоретт Спанье в нотариальную контору с почтительностью, которая не могла вызвать сомнений ни у кого из наблюдателей, а менее всего у девушки. Эллери показалось, что она была чем-то довольна, а чем-то раздосадована. Армандо занял пост позади ее стула. Лоретт являлась таинственным ингредиентом в блюде, которое ему предстояло отведать, поэтому с ней следовало обращаться осторожно. Джин Темпл он попросту игнорировал — Эллери не мог определить, вызвано ли это презрением или благоразумием. В любом случае ситуация для секретарши покойной складывалась прескверная. Рядом с полногрудой блондинкой с детским личиком, пухлыми губами и ямочками на щеках Темпл выглядела блеклой, как передержанная фотография. Безусловно, она понимала это, так как ее карие глаза окинули Армандо ненавидящим взглядом, прежде чем устремиться на лежащие на коленях собственные руки в перчатках.
Зато Селма Пилтер потрясла Эллери, заставив его усомниться в правильности суждения Кипа Кипли о ее внешности. Безобразие пожилой женщины превратилось в некое эстетическое качество, подобно уродству Линкольна или баронессы Бликсен.[143] Ее бесплотная фигура наводила на мысль о полых костях, как у птицы, — Эллери казалось, что она вот-вот взмахнет руками и полетит к стулу. Длинное лицо сужалось к почти отсутствующему подбородку, грубая смуглая кожа напоминала русло высохшей реки, изборожденное следами течений. Нос имел саблеобразную форму, губы состояли из множества мелких морщинок, и без того длинные мочки ушей вытягивались еще сильнее благодаря африканским серьгам из черного дерева. (Не были ли кресло, покрытое слоновьей шкурой, и воин племени ватузи в кабинете Глори Гилд подарками Селмы Пилтер? Запястья и пальцы пожилой женщины также украшали африканские изделия.) Тронутая серебром прядь крашеных черных волос выбивалась из-под шляпы без полей. Тощую фигуру скрадывал строгий костюм, а морщинистую шею — шарф; похожие на птичьи лапы ноги подпирали каблуки-шпильки. Но глаза — черные и блестящие, как у Карлоса Армандо, — были красивыми и смышлеными. В этой женщине ощущалось нечто средневековое. Эллери сразу же оказался ею очарован — и Гарри Берк, как он заметил, тоже.
143
Линкольн, Авраам (1809–1865) — 16-й президент США. Бликсен, Карсн (1885–1962) — датская писательница.