Выбрать главу

Когда Саул нашел нас, он не стал слушать оправдания Кристины, её мольбы и объяснения, почему она со мной. Саул немедленно ударил Кристину в лицо, вырубив её. Часть меня надеется, что он не убил её. Но другая подлая часть надеется, что он это сделал. Ведь, если Кристина не умерла, как мы объясним, что Ник убил Саула ради нашего спасения? Мне ясно, что она все еще любит этого ужасного человека, несмотря на то, что он напал на неё, а потом и на меня.

Я долго и упорно смотрю на подушку рядом с её головой. Было бы так легко положить подушку ей на лицо и держать её там, пока она не перестанет дышать. Она бы никогда не узнала. Никогда бы не смогла указать пальцем на Ника и обвинить его. И мы будем в безопасности.

Я могла бы убить её, так же как убила Сергея.

Эти уродливые мысли оставляют во рту ужасный привкус. Я отталкиваю подушку подальше, будто это она приносит в мою голову эти размышления. Я бы с удовольствием убила за Ника, но Сергей был злым. А Кристина просто жертва.

Приняв свое важное решение, я касаюсь её щеки, чтобы привести в чувства.

Она приходит в себя, и я помогаю ей сесть.

— С тобой всё в порядке?

— Саул, — стонет она, открывая глаза. — Где Саул?

Я оглядываюсь, но мужчин в комнате нет. Они управляются с уликами до того, как сюда заявится полиция.

— Он убежал, — говорю я ей. — Вырубил тебя и набросился на меня.

Я касаюсь своей пульсирующей щеки, и её взгляд устремляется туда же. Мне хочется, чтобы она увидела, что со мной сделал её парень. Хочу, чтобы она поняла, что он опасен для всех.

— Он ударил тебя? — её голос тихий, почти шёпот.

Я киваю, и из моих глаз тоже льются слезы:

— Он пытался изнасиловать меня, но Ник... остановил его. Они кричали друг на друга, а потом Саул... он сбежал.

У лжи ужасный привкус во рту, но я не знаю, что еще сказать. Что Ник сломал ему шею и теперь вместе с грязным копом избавляется от тела?

Так все подвергаются опасности. Я не потеряю Ника из-за Кристины.

К моему удивлению, Кристина начинает плакать еще сильнее:

— Он сказал, что если я когда-нибудь попытаюсь уйти от него, то он исчезнет. И я больше никогда его не увижу.

У меня пересыхает во рту. Неужели нам так повезло?

— Он... он говорил что-то подобное, когда уходил, — вру я. — Он кричал, выглядя, и правда, безумным.

Она зарывается мне в плечо и плачет:

— Я потеряла его.

Я глажу её по плечу, стараясь успокоить, но на самом деле меня переполняет облегчение.

Теперь легче. Раз Кристина, проповедующая любовь к своему парню, с готовностью соглашается с тем, что он может просто исчезнуть из её жизни, мы сможем это использовать.

Я готова продавать эту ложь любому, кто её купит.

***

Спустя несколько часов МакФадден – грязный коп отвез Кристину домой. Мы дали наши показания, нас осмотрели врачи, а полицейские теперь ищут человека, который по описанию соответствует Саулу.

Все идеально. Полиция будет искать его какое-то время, а потом все перестанут спрашивать, за исключением, может быть, Кристины. Но моя забота о ней слабее желания сохранить Ника в безопасности.

Иметь в женихах хитмана, значит ли это, что я никогда не смогу сблизится ни с кем, кроме него?

Если так, я выбираю его. Я всегда выберу Ника. Моего Колю.

Дверь в квартиру закрывается за нами, и мы с Ником снова остаемся вдвоем. Последние несколько часов я сдерживаю жесткое лицо, а теперь обрушиваюсь на Ника. Я больше не плачу. Глаза красные и опухшие от плача за последние пару часов, но силы покидают мое тело. Я опустошена морально и физически.

— Тсс, Дейзи. Я с тобой, — Ник держит меня на руках, качая и погружая в сон. — Ты в безопасности.

Я качаю головой и не переживаю о собственной безопасности. Мой страх изнасилования затмил страх за Ника из-за этого МакФаддена, которому, мне кажется, не стоит доверять. И страх за Кристину, которую, я хоть и недолгое время, но хотела задушить подушкой. Она тоже может подвергнуть нас опасности. И страх за себя. Кем же я становлюсь, раз так небрежно раздумываю о возможности убить свою подругу?

Ник усаживает меня, как куклу, на кровать, раздевает, снимает мои туфли и разодранную одежду и скользит руками по моей коже. Знаю, он так проверяет всё ли в порядке. Затем крепко целует меня в губы и говорит:

— Жди здесь.

Через мгновение он возвращается, и слышу, как льется душ. Он снимает рубашку, а затем и всю одежду.

— Тебе будет лучше, когда ты станешь чистой, котенок, — говорит он мне. — Я больше с тебя глаз не спущу, так что буду принимать душ с тобой.

Мой Ник. Всегда такой драматичный. Но я не произношу это вслух, а мое сердце сжимается от любви. Он всегда ставит меня на первое место, независимо от того, насколько это удобно ему самому. Боже, я обожаю этого человека. Я бы сделала всё для него.

— Может быть... может быть, нам следует сбежать, — говорю я, когда он помогает мне встать. Теперь он голый. Его стройное, покрытое татуировками тело столь же прекрасно, как и опасно.

— Мы могли бы переехать в Европу. Здесь мы засветились. Там может быть безопаснее...

Он усмехается, будто не было сегодняшнего ада.

— Думаю, МакФадден хотел бы, чтобы я задержался подольше. Знаю, как работают такие люди, как он. Я буду делать грязную работу, а он получать бонусы и закрывать дела. Нам подходит это, котенок.

— Но у него есть рычаги давления на нас, — говорю я, чувствуя себя беспомощной и несчастной.

— Нам нужно думать о себе. Мы можем поселить Кристину в квартиру рядом с отцом, чтобы он смог приглядывать за ней. И можем поговорить с МакФадденом, он тоже мог бы заехать в квартиру наверху. Так они все будут у нас над головой. И если попытаются использовать что-то против нас, то мы...

Я не понимаю, как сильно паникую, пока Ник не поднимает мое лицо в своих руках и не заставляет посмотреть ему в глаза.

— Дейзи, — бормочет он, — все будет хорошо. Обещаю. Не волнуйся.

— Ник, я никому не позволю отнять тебя у меня, — с яростью говорю я.

— Никто и не сможет, — улыбается он, целуя меня в губы. — А теперь пойдем. Позволь мне смыть сегодняшние заботы.

Больше я не произношу ни слова, и мы оказываемся в душе. Мы с Ником выбрали эту квартиру, потому что это была самая большая ванная комната, и душ был большой с несколькими лейками и стеклянными стенками. Слишком роскошная для такой квартиры. Полагаю, как и весь наш образ жизни. Но сейчас я рада этому, потому что стою здесь в брызгах воды и обнимаю Ника, прижимаясь лицом к татуировке паука у него на плече.

— Я думала о том, чтобы её убить, — говорю я ему. — Задушить подушкой, чтобы она не смогла рассказать о нас. Чтобы обезопасить нас.

— Ох, Дейзи, — он убирает мокрые волосы с моего лица, — ты не убийца. Оставь такие вещи для меня.

— Но я бы сделала это, — в отчаянии говорю я, скребя ногтями по его влажной коже. — Я сделаю всё, чтобы удержать тебя. Ты же знаешь это, верно?

Ник улыбается мне и скользит рукой по моей спине, а пальцами пробегает по позвоночнику.

— Я чувствую то же самое. Каждый день мне так трудно отпускать тебя на занятия, потому что я не хочу ничего, кроме того, как всегда быть с тобой.

Ник двигает бедрами, и я чувствую, как его настойчивый и твердый член прижимается к моему телу. Я немного в шоке от этого, и у меня расширяются глаза. Отступаю, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Адреналин? — спрашиваю я.

— Твое мокрое тело, — поправляет он. — Но я проигнорирую это. Просто расслабься, — говорит он, лаская меня руками. — У тебя был плохой день.

Абсурдность этого заявления заставляет меня хихикнуть. Я просовываю голову под душ, позволяя ему омывать меня. Да, у меня был плохой день. Один из худших. Но может быть, и хуже. Я все еще здесь и все еще с Ником.

В конце концов, это единственное, что имеет значение.