Я не могу перестать думать о Макфаддене. Долгое время тайны Ника принадлежали только мне, потом еще Дениэлу и Рейган. Теперь новый человек попал в наш круг, и даже я не знаю, могу ли ему доверять.
— Пообещай мне кое-что, Ник.
— Что угодно.
— Если ты начнешь подозревать МакФеддена в чем угодно, что он играет с нами... тогда ты убьешь его, и мы покончим с этим. Отправимся в другую страну. Безопасную. Канада. Мексика. Мне все равно, пока я с тобой.
— Да, — говорит он мне. — Эта не худший план отхода. И пока он нам не нужен. Но когда наступит день, мы будем готовы. Я всегда готов.
Я киваю у него на груди, ощущая себя лучше. Ник всегда готов. У него на все есть правильный ответ.
— А как насчет твоего отца? — спрашивает он.
Я отступаю, глядя на прекрасного Николая.
— Если придется бежать, мы оставим его. Будет больно, но не так, как от мысли, что придется расстаться с тобой.
Он стонет и прижимает меня к себе.
— Ты мое сердце, Дейзи.
И начинает целовать меня повсюду, лицо и подбородок.
— А ты моё, Коля, — выдыхаю я.
У него все еще стоит, и я чувствую его эрекцию на моей мокрой коже. На этот раз меня не удивляет это, и место не кажется неподходящим. Всё верно. В самый раз. На этот раз я хочу его так же сильно, как он хочет меня.
Я обнимаю его и глажу руками, ищу руками его член, а ртом ищу его губы. Наши рты соединяются в танце страстных языков и мягких стонов. Мой Ник на вкус, как рай. Как мужская пряность, любовь, секс и желание – всё это Ник принес в мою жизнью. Я так люблю его, что в глазах снова появляются слезы.
— Не плачь, — хрипло бормочет он мне в рот. — Моя единственная любовь. Только ты, Дейзи. Только я. Мы здесь, и мы вместе. Всё остальное неважно.
Кивнув, я снова целую его и передвигаю руку вниз, чтобы ласкать его в тех редких местах, где чернила татуировок не коснулись его кожи. Он темный бог, мой Ник, и я буду поклоняться его плоти.
Ник скользит руками по моей груди, и я надавливаю на них, нуждаясь в большей ласке. Дразня меня пальцами, он опускается ниже, направляя свои губы к моей груди. Я отпускаю его член и отодвигаюсь, чтобы он мог прикоснуться ко мне. Парень берет мои груди и сжимает их, а татуировка на груди зажата между ними. Ник ласкает меня пальцами, облизывая кожу, и продвигается к моим соскам. Кожа пылает от его прикосновений, и он остужает её языком. Я стону от потрясающего удовольствия, которое он дарит моему телу. Он знает, как прикасаться ко мне, заставить меня сойти с ума и задыхаться.
Одной рукой Ник держит в плену мой сосок, лаская его, а другой передвигается к месту между моих ног. Отыскав мой клитор, он прижимает к нему большой палец и водит им взад-вперед, сильно надавливая.
Я кричу и с силой цепляюсь за него, потому что боюсь рухнуть от его прикосновений, ведь душ мокрый, а плитка скользкая.
— Ник, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты был во мне.
Он снова сжимает губами мой сосок, но затем отпускает и шумно шлепает меня по заднице.
— Повернись, Дейзи.
Я с радостью выполняю это, плотно прижимаясь к плитке и подставляя ему свою задницу. Раздвинув ноги, я желаю, чтобы он оказался между ними и наполнил меня так мощно, что я увижу звезды.
Когда я подталкиваю к нему свою задницу, он встает, тянется рукой к моей киске и легонько шлепает её. Я задыхаюсь, испуганная этим, но возбужденная.
— Ник, — выдыхаю я. — Коля.
Он низко рычит, хватая меня за бедро, и я думаю: «Да, да, да! Войди в меня глубоко!»
Я кричу от того, как всегда хорош его первый толчок.
Другой рукой Ник движется к моей киске и снова входит в меня, а пальцем оказывается на моем клиторе. Я трусь об него, пока он трахает мое тело. Из моего горла извергаются стоны удовольствия.
— Моя Дейзи, — шепчет он, а его член врезается в меня сзади, — вся моя.
— Твоя, — говорю я, задыхаясь, и продолжаю тереться клитором об его палец.
О, Боже, как же хорошо. Я кончаю слишком быстро. Он продолжает насаживать меня и бормотать приятные слова, а я закрываю глаза и прижимаюсь к душевой, позволяя себе потеряться в том, что он заставляет меня чувствовать.
Когда Ник снова надавливает на мой клитор, я задыхаюсь, и оргазм поражает меня. Мои внутренности сжимают его член, и ноги дрожат от напряжения, но каждая мышца рада долгожданному освобождению. Ник убирает руку от моего клитора и хватает меня за бедра, удерживая и насаживая на свой член. Его движения дикие и страстные. Он выдыхает мое имя, когда кончает. Этот звук необычайно нежный и мягкий, ничего общего с его движениями. Он толкает меня к стене, и я прижимаюсь грудью к плитке, пока он, навалившись на меня, извергает свой оргазм.
— Моя навсегда, — хрипло бормочет он.
— Навсегда, — соглашаюсь я.
***
После выходных, проведенных в нашей квартире в постели с Ником, я готова снова встретиться с миром. С Кристиной всё легко. На этой неделе её не было на занятиях, и всё прошло спокойно. Думаю о том, что совсем не прочь пообедать и наслаждаюсь красивым лицом Ника, поджидающего меня у дверей класса. Неужели я раньше думала, что нам в жизни нужны еще люди? Это так странно. У меня есть он, и этого вполне достаточно.
Мне нужен только Ник.
Теперь, когда Кристина больше не мучает мой разум воспоминаниями о былых временах, я снова начала навещать своего отца. Всё снова легко, и мой отец очень горд, ведь он стал сам выгуливать свою собаку по ночам. Квартира больше не пахнет собачьей мочой, а отец выходит добровольно. Оба этих события прекрасны, и я приношу ему еще больше печенья, чтобы сделать его день ярче.
На следующей неделе, когда Кристина снова не появилась в классе, я подошла к учителю архитектуры и спросила о ней. Он сказал, что она бросила занятия. По его хмурому взгляду понятно, что он этого не одобряет. Слишком поздно для этого года, вряд ли она получит компенсацию, но Кристину это не волнует. Я испытываю чувство вины, воображая, что она где-то сидит и отчаянно надеется, что Саул вернется. И тут мою вину сменяет презрение. Она надеется, что он вернется, чтобы сломать и разрушить её жизнь?
Мы с Ником сделали ей одолжение, но она никогда не узнает об этом.
За последние две недели Ник и МакФадден встречались. Они однажды ходили в бар выпить пива, пока я навешала отца. Когда Ник вернулся, он был в любопытно легком настроении. МакФадден сообщил, что в игре стрелков участвуют три подростка. Цель игры состоит в том, чтобы стрелять во что-то, чтобы доказать, что можешь убить человека. Подросток пытался подстрелить знак стоп в кампусе. Глупая тупая трагедия. Ник выругался по-русски и предложил убить троих подростков, чтобы избавить генетический фонд от такого идиотизма. МакФадден, как минимум, с минуту обдумывал его предложение.
Но, к счастью, для всех нас, МакФадден сказал, что правовая система позаботится о них. Ник не верит в это, и я, признаться, тоже, но сейчас мы в безопасности, и не тратим время на беспокойство. Пусть МакФадден переживает.
Лежа ночью в постели со спящим Ником, я понимаю, что, возможно, МакФадден для Ника играет важную роль, о которой тот и не догадывается. Ему нужен друг. А кто поймет бывшего киллера лучше, чем грязный коп?
Возможно, стоит узнать, есть ли у МакФаддена девушка. Я была бы не прочь пообщаться с кем-то. Но я отбрасываю эту идею. Мне никто не нужен, пока у меня есть Ник. Я бужу его, покрывая поцелуями бледную кожу с темными татуировками на спине.
— Коля? — сонно бормочу я.
— Хм? — он перекатывается ко мне и целует меня в висок. — Что такое?
Его голос сонный, но довольный.
— Ты пойдешь со мной на занятия в кулинарный класс?
— Я сделаю всё, что захочешь Дейзи, — бормочет он, зевая. — Разберемся с этим утром.
Улыбнувшись, я зарываюсь ему в грудь.
Мне никто не нужен, кроме Ника.