— Привет, Дейзи! Иди ко мне, садись.
Я возвращаю ей улыбку, радуясь, что она так дружелюбна. Собрав свои вещи, бесцеремонно плюхаюсь рядом.
— Привет, Кристина, — говорю я, чувствуя себя застенчиво и неловко. — Ты сегодня хорошо выглядишь.
Её волосы собраны в скромную косу, а к джинсам идет белый пушистый свитер. Весь её внешний вид говорит о мягкости и приветливости.
Она корчит рожу:
— А мой парень сказал, что в этом свитере я выгляжу, как толстый снеговик.
— Ох, — я не знаю, что сказать.
Думаю, мне было бы больно, если бы Ник сказал мне, что я похожа на толстого снеговика. Я немного расстроена, что её парень так жесток, но не мне судить о людях. Я начинаю думать, что сейчас более защищена, чем когда-либо.
Но она и не ждет от меня большей реакции. Кристина наклоняет голову и нерешительно смотрит на меня:
— А ты уже сделала последнюю домашнюю работу?
— Сделала, — и вытаскиваю свои книги и тетрадь с домашним заданием.
При виде моей законченной работы Кристина засияла:
— Можно я спишу у тебя?
Я колеблюсь только секунду. Знаю, меня используют, но мне все равно. Кто-то разговаривает со мной, не смеясь мне в лицо. На самом деле это чувствуется лучше, чем звучит. Если для того, чтобы иметь друга, который будет со мной разговаривать, необходимы взятки в виде домашней работы, пусть будет так. Хоть кто-то будет ос мной говорить.
— Ты просто спасительница, Дейзи, — восклицает она, начиная быстро переписывать мою работу.
Я усмехаюсь про себя? Серьезно? Или просто отчаянно одинокая неудачница? Я достаю свой пакетик с обедом и распаковываю его. Вчера вечером я пекла кексы с шоколадной стружкой, и Ник добавил три штуки к моему обычному набору. Клянусь, что этот человек пытается меня откормить. Но так же, как и Ник, я считаю, что кекс это прекрасно, а три – просто счастье. От этой мысли тепло разливается внутри меня.
— Хочешь кекс? — спрашиваю я Кристину.
Она бормочет благодарности и берет выпечку. Засовывает кекс в рот, оглядываясь вокруг, и продолжает работу. Я верчу свой кекс в руках, последнее время у меня не самый хороший аппетит.
Несколько минут спустя я выковыриваю все кусочки шоколада из своего кекса, а Кристина с улыбкой возвращает мне домашнюю работу:
— Спасибо тебе большое. Честно.
— Без проблем.
Она облизывает губы и выглядит неловко:
— Мне очень жаль, что я не пришла на вечеринку в субботу. Мой парень...
Я отмахиваюсь от её оправданий:
— Пожалуйста, тебе не нужно извиняться.
— Мне стыдно, — говорит Кристина. — А ты собираешься съесть весь свой бутерброд сегодня?
Я разделяю бутерброд и протягиваю ей половину, а она сразу проглатывает её. Может быть, Кристина привыкла есть быстро, поэтому у неё проблемы с едой. Возможно, поэтому она не успевает делать домашнее задание. У неё нет времени даже поесть.
— Ну, — спрашивает она, жуя, — как прошла вечеринка? Было весело?
Кусок бутерброда застревает у меня в горле, но я заставляю себя его проглотить. Ненавижу думать об этой вечеринке.
— Это было ужасно.
Кристина сочувственно смотрит на меня:
— Все получилось не так, как ты ожидала?
Она просто не представляет. Ужасно – единственное слово, которое приходит на ум о том вечере, но оно не передает всех моих эмоций. Я трудилась несколько дней над организацией вечеринки. Распечатала приглашения, чтобы Ник раздал их своим одноклассникам, выбирала вечернее платье, подготовила украшения и прочее, о чем, только я могла подумать. Я впервые была хозяйкой мероприятия и так волновалась.
Как только вечер наступил, то стало очевидно, что мои представления о вечеринке были настолько же устаревшими, как и телешоу, которые я смотрела. Мое чопорное розовое платье с кружевным лифом и пышной юбкой только в магазине выглядело великолепно. В бар стали заходить девушки в джинсах и топах, какие носят в клубах, и тогда я поняла, что я абсолютно принарядилась. Я ходила в клуб, но не знала, что вечеринка и поход в клуб не одно и тоже. Думала, это разные мероприятия, что вечерника более формальное.
Я и Ника заставила принарядиться. Он ничего не сказал, но выглядел очень неуместно в своем костюме. Будучи самым красивым парнем в комнате, учитывая других парней в футболках и джинсах, Ник, как и я, выглядел неуместно и глупо.
Было ужасно все это видеть. Как будто мне мало моей собственной неловкости, я еще принесла её Нику. Я чувствовала себя отвратительно, такой неприспособленной. Ник же, казалось, желал только смешаться с толпой и спрятаться. Но каждая его попытка сделать это, только еще больше выставляла его напоказ.
Хуже всего было то, что девушки в их крошечных обтягивающих топиках безжалостно флиртовали с Ником. Для них не имело значения, что я стою рядом, и Ник сказал всем, что мы вместе. Они лишь бросали на меня взгляд, приспускали топики пониже, обнажая грудь, и наклонялись к нему ближе.
От этого мне становилось еще хуже. Почему Ник со мной? Такой невежественной и наивной, когда мог бы быть с одной из этих великолепных кокетливых женщин, которые излучают уверенность в себе. Ник легко бы мог сойтись с одной из них. Знаю, все это шепчет мне на ухо моя заниженная самооценка. Ник любит меня, а я люблю его безо всяких причин.
Вокруг всегда будет много кокетливых доступных девушек. Я просто должна научиться справляться с этим. Грязные мысли рождаются в моем мозгу о пистолете в моей руке и пуле, что оказалась в мозгу Сергея. Так легко решать проблемы. Здесь я не могу пускать пули в голову каждой, кто посмотрел на моего мужчину.
В тот вечер я решила, что мне нужно другое оружие. Теперь на моем телефоне есть выпуск «Настоящих домохозяек», скачанный через «iTunes». Я его посмотрю, изучу и узнаю, как стать похожей на других девушек.
Я задаюсь вопросом, стоит ли мне отправиться в магазин и купить себе малюсенький топ с открытой спиной, чтобы смешать с толпой. И еще, чтобы посмотреть, как отреагирует Ник, когда увидит его на мне. Я не хочу никого, кроме моего Ника, моего Коли.
— Они очень хорошие, — говорит Кристина, вырывая меня из моих мыслей.
Я смотрю на неё и вижу, что она взяла еще один кекс и откусила от него. Я довольно улыбаюсь:
— Спасибо. Я учусь печь. Иногда это сложная задача, но мне нравится.
— Ты была на домашнем обучении и не знаешь, как печь?
Я мотаю головой. Как объяснить, что единственная еда в нашем доме была консервами, которые не портились несколько месяцев или даже лет? Что, пока я росла, я питалась консервированным тунцом и тушенкой, потому что отец мог в любое время решить, что поход в продуктовый магазин небезопасен, и не выпускать меня из дома несколько месяцев? Свежая выпечка никогда не существовала в моем доме.
Но я больше не та Дейзи, напоминаю я себе. Я новая.
— Может, тебе стоит заняться кулинарией, — говорит Кристина. — Раз тебе нравится это.
— Посмотрим, — рассеянно говорю я, прикидывая, смогу ли сбежать с урока в магазин за топиком и удивить Ника.
Я хочу показать ему, что тоже стараюсь. В последнее время он так напряжен, а неудавшаяся вечеринка только усугубила все.
Я та, кто обрекает его на провал. Он спрашивал меня, какой должна быть обычная американская пара. А я не знаю. Я чувствую ответственность. Пора меняться, и кто, если не я? Я вспоминаю фильм «Бриолин» и становится легче. Если всего-то и нужно, что сменить одежду и поведение, то я смогу это сделать.
Я смотрю на Кристину:
— Как думаешь, где в торговом центре можно купить одежду для похода в клуб?
Она раздумывает мгновение:
— «Бебе»?
Я киваю. Я не видела его раньше, и возможно, на поиски уйдет время. Но если нужно подходить Нику, я готова. Я возьму инициативу в свои руки.
***
Ник был очень напряженный после занятий, поэтому я предлагаю ему пойти пострелять, а сама собираюсь к отцу и Арахису. Мы целуемся и прощаемся, каждый витает где-то в своих мыслях. Вместо отца я иду в торговый центр в магазин «Бебе», из которого выхожу с десятком новых модных топов. Никаких больше кардиганов и скромных свитеров на Дейзи. Я довольна покупками. Думаю, и Нику понравятся. Они обнажают много кожи.