— Ты не против, правда, Ник?
— Нет, — выдыхает он, быстро целуя меня. — Всё, что угодно для тебя, котенок.
Я посылаю Кристине извиняющийся взгляд, когда Ник притягивает меня к себе:
— С тобой будет всё в порядке?
Она кивает и начинает что-то говорить, но Ник тянет меня так быстро, что я не слышу её. Всё, что мне остается следовать за ним на стоянку к нашему безвкусному седану. Ник за рулем ведет себя так, будто летучая мышь несется в ад.
Я наблюдаю за ним, пока мой разум находится в состоянии покоя. Всякий раз, когда мой отец взрывался, я отвлекала его, фокусируя на чем-то другом. У моего отца панику вызывал внешний мир. И каждый раз, когда отец становился резким и маниакальным, я совершала какой-нибудь маленький проступок, чтобы он выместил всё на нем. Например, роняла тарелку во время обеда. Или сжигала суп. А могла нанести немного теней на веки. И тогда мой отец срывался и извергал весь свой гнев. На день или около того он отвлекался от внешнего мира, фокусируясь на мне.
Я могу сделать то же самое для Ника.
Когда мы подъезжаем к дому, Ник практически врезается в наше паковочное место. Затем мы выходим из машины, и он тащит меня за руку до нашей квартиры. Как только мы оказываемся внутри, он запирает дверь и направляется в свободную спальню, только её окна выходят на улицу. Пальцами он раскрывает жалюзи и просматривает улицу.
Эту сторону Ника я вижу не часто, он хитман. Нет, он остается наемным убийцей каждый день, но паранойя, бдительность и хищный блеск в глазах появляются не часто. В одной руке у него пистолет, а другой он придерживает жалюзи, сканируя улицу. Всегда сканирует окружающий мир.
Хочет быть готовым защищать меня.
Я снимаю пальто и вешаю его на крючок, а потом перчатки и обувь. Знаю, что нужно делать, чтобы вернуть его в нормальное состояние. С отцом было необходимо сделать что-то неправильное, чтобы рассердить его и заставить взорваться.
С Ником ничего неправильного. Никакого гнева, и безусловно, никаких обязанностей.
— Коля, — зову я. — Отойди от окна.
Сокращенный вариант имени привлекает его внимание.
— На случай, если за нами кто-то следил по пути домой, — начинает он.
— Никто за нами не следил, — говорю я ему, снимая свои вельветовые джинсы, и кидаю их на ковер. — Идем. Я вспотела и хочу принять душ. Пойдем со мной?
Ник смотрит на мои ноги, наконец, я заполучаю всё его внимание. Продолжаю снимать одежду, двигаясь в ванную комнату, будто сегодня обычный день, и Нику не о чем волноваться. Ключ к нормальности Ника в том, что я должна быть нормальной, чтобы Нику не показалось странным, как его застенчивая Дейзи собирается умотать его в полдень. А я определенно планирую умотать его.
Когда захожу в душ, Ник приходит ко мне. Он кладет пистолет на полочку в ванной комнате, а я уже абсолютно нагая. Повернувшись к Нику, я начинаю избавлять его от одежды: расстегиваю его пальто и снимаю шарф. Раздевать Ника всегда так же прекрасно, как и разворачивать подарок. Я никогда не устану от его прекрасного тела. К тому моменту, как я добираюсь до его обнаженной кожи, Ник полностью сконцентрирован на мне, а его член в боксерах уже стоит.
Я улыбаюсь, оттягивая пояс его трусов. Затем в наполненной паром ванной комнате я встаю на колени на коврик перед Ником и беру в рот его член. Его твердый и длинный член ласкает мой язык, а рукой запутываюсь в его темных волосиках.
— Ты пытаешься отвлечь меня, моя Дейзи? — бормочет Ник.
В ответ я лишь страстно улыбаюсь и облизываю головку его члена.
Его взгляд вспыхивает от вожделения.
— Да, думаю, отвлекаешь, — выдыхает он. — Мне нужно спросить, почему требуется отвлечение такого рода. Но я не соображаю, пока нахожусь во власти твоего рта.
— Никакого отвлечения, — сладким голосом говорю я. — Просто я хочу, чтобы твой ум, как и всё остальное, были здесь со мной.
Я быстро передвигаю руку от основания до конца его члена.
— Оближи ладонь, — хрипло говорит он. — Смочи слюной и снова проведи ей по мне.
Чувствую себя немного глупо со слюной на руке, но увидев страстный взгляд Ника, у меня, снимает всю застенчивость. Я усердно облизываю свою ладонь, а затем снова беру в руку его член и рывком провожу вверх-вниз. Болезненный стон, вырвавшийся из него, завораживает меня. Считаю ли я, что это глупо? Уже нет. Теперь я готова засунуть в рот, хоть кулак и увлажнить его, чтобы Ник снова издал этот сладкий звук. Я прижимаюсь губами и языком к его члену, продолжая водить по нему рукой.
— Возьми его в рот, — говорит он, убирая волосы от моего лица, чтобы увидеть всё.