Я не слышал криков или шума, лишь все нарастающую мелодию посланников. Краем глаза я видел, как ко мне спешат на помощь, прикрываясь щитами от яркого света, но мое тело уже не повиновалось мне. Свет становился ярче... И уже не я, а огромный Огненный пес стоял у пылающей Стены, оглашая окресности торжественным звериным воем.
- Стой! Остановись, прошу тебя! Не надо! – словно легким холодным бризом обдул далекий шепот. Монстр внутри меня затих и прислушался, улавливая знакомые и такие родные нотки в голосе. Словно преданный пес, он повиновался и вытянув лапы, зевнул, гася пламя и внутри, и снаружи. Мелодия пела все тише и тише, и как колыбельная, возвращаясь в глубины подсознания, увлекала меня за собой. Я медленно опускался, погружаясь в ночь. В темное спокойное беспамятство...
Птицы
Я не знаю сколько я спал или не спал, был без памяти или просто не существовал, но меня вдруг привело в чувство чье-то сопение. Точнее даже не сопение, а тихий храп. От неожиданности я мгновенно пришёл в себя и увидел широко распахнутые глаза, глядевшие на меня с таким же удивлением.
Внимательно осматривая псиную физиамордию, которая в точности пыталась воспроизводить все мои пролетающие в мозгу эмоции, я вруг явственно осознал, что в моем теле поселился новый сосед. Причем надолго. На очень долго. "Поздравляю Валентин! Ты сошел с ума и у тебя раздвоение личности!". В ответ меня радостно лизнули в щеку. Из нас двоих только пес вел себя так, как будто встретил старого знакомого.
Я уж было решил возмутиться коварному вторжению, но внезапный толчок смешал мои планы. Пес жалобно заскулил, а я вдруг увидел как прямо над нами разверзлась огромная черная дыра и нас засосало в гигантскую воронку. Неведомая сила с огромной скоростью потащила вверх, швыряя из стороны в сторону, словно летела по ухабистой дороге. Пес недовольно рычал, подпрыгивая на кочках.
Я же летел вслед за ним и абсолютно ничего не ощущал, как будто быстрое течение несло меня под водой. Все звуки слились в отдаленное бульканье, которое с каждой минутой становилось все громче и громче пока мы не оказались на поверхности.
И тут одновременно я осознал две вещи: первое: невнятное бульканье - это чьи-то голоса, второе: безумный подъем вверх закончился и мы с такой же бешенной скоростью падаем обратно вниз. Я на мгновение прикрыл глаза и...оказался в своем теле...сам.
- Аккурат .., аккуратней бери, кому сказал, не видишь, крылья у него помяты ?!
Я почувствовал резкую нарастающую пульсацию в каждой клеточке моего тела и мне это ужасно не понравилось. За много лет своего существования я уже успел забыть что такое боль, и это, надо признаться, не самое приятное ощущение, какое хотелось бы вспоминать. Но именно сейчас боль напомнила мне о моей человечности. Она наполнила меня жизнью. Впервые. С момента Пробуждения. Я глубоко вдохнул морозный воздух и был почти благодарен новой волне боли, прокатившейся по телу. Я снова прислушался к разговору:
- Слышь, кому говорю ?! Давай, на ветки клади, токо крылья ему не трогай, пущщай так лежать. Да не поворачивай, на живот не клади - задохнется ешшо. - бочком его, бочком!
- Ишь, тяжелый какой! Пудов десять, не меньше! И откуда в нем столько?
- А ты крылищи такие потаскай и не такой, поди, будешь. Силы в нем, видал сколько, ораву такую одолеть ?! Мечом как махал? Р-раз! И нету сотни! Жаль, крылья сломал.
Откуда у меня меч? Не было его никогда. И придумают же такое. Я чувствовал, как меня силятся поднять, попытался помочь, но даже открыть глаза был не в силах. Боль становилась все сильнее. Она, словно яростное пламя испепеляла меня изнутри. Я не чувствовал тела, только этот возрастающий жар.
- Да, знатно его в стену впечатало, аж камни сплющило - Как еще жив остался? - тяжелый вздох и мои носилки сдвинулись с места.
- Что же ты, Пахма, сразу помощь не позвал, пока туча далеко была? Почем нам не сообщил, что на границе кто-то появился окромя оплетай? А если б не поспели? - послышался новый незнакомый голос.
- Да разве ж я знал, что эта нечисть до такого додумается? Думал, что они, как и раньше: шмякнутся о стену, да и расползутся себе в разные стороны, не солоно хлебавши! - пыхтел от натуги Пахма - Да и откуда ж мне знать-то было, что энтот вот, птица важная! Стоял у стены, скалился, по имени меня звал, да командовал. Ни в жизть бы не позвал! Это ж надо было меня хрычом старым обозвать!
- Да ты ж и есть хрыч! Поганка лесная, забодай тебя комар! Ишь ты, обиделся он! Тьфу - ответил ему незнакомый голос - от ежели не поспели бы, Святобор тебя до конца дней поганкою бы и оставил. На кого б обижался? На Святобора?