Гамаюн тяжело вздохнула, скидывая последние остатки оцепения, молча подошла к шкуре и также молча водрузила ее на плечи. Уловив мой вопршающий взгляд, она лишь покачала головой и процедила сквозь зубы: "даже не спрашивай". Вид у нее был удрученный. Покорность с которой она вернула мантию на плечи развеселила меня и остатки недавнего напряжения исчезли, развеявшись в пыль. Она расскажет мне все, когда придет время. В этом я не сомневался ни секунды, но Гамаюн казалась задумчивой. Я редко видел ее такой. Это так не вязалось с ее взбалмошным характером, что мне стало немного не по себе. Но мой смешок быстро привел ее в чувство и к ней вернулось ее прежнее состояние:
- Чего скалишься, пес? Нам пора готовиться к битве.
Только тут я осознал, что солнце уже скрылось за горизонтом, окрасив и небо и снег вокруг нас в одинаково серый цвет. На лес опустились сумерки, а вокруг стояла немая звенящая тишина. Обычные люди сочли бы ее устрашающей, но на поляне обычных людей не было.
Возле Гамаюн стоял, широко раставив лапы, огромный пес и жадно втягивал ноздрями меняющийся морозный воздух. Я видел его вспыхивающие огнем глаза в глазах Юны и удивлялся, что трансформация произошла так быстро и незаметно, словно это был не я, а совершенно другое существо. Юна смотрела на меня без капли сметения и улыбалась краешком рта. Ее мускулы были напряжены, а тело как никогда напоминало тело хищника, готовящегося к броску.
" Они идут с юга" - пронеслось у меня в голове. Я последовал за ее внутренним зором и увидел серую массу стелящуюся по земле. Оплетаи, словно призраки скользили между деревьев. Они учуяли мой запах и теперь едва сдерживали свой голод. Пес переступил в нетерпении с лапы на лапу и почти тут же я почуял еле уловимый аромат, появившийся за моей спиной. Нокры. Нас пытались взять в колцо, но упавшие сосны лишали врага возможности подкрасться незаметно. Пес втянул ноздрями воздух, пытаясь по запаху определить количество нападавших. В нос ударил гнилостный смрад разлагающейся плоти. С моего горла раздался тихий предупредительный рык. Мы с Гамаюн перекинулись понимающими взглядами и молча развернулись к друг другу спинами. До битвы оставались считанные минуты.
Как ни странно, но именно в такие мгновения память начинает прокручивать всю прошлую жизнь как киноленту в кинотеатре. К радости или к горю, но долгое время я был лишен этого, словно меня, как ребенка не пускали на сеанс "для взрослых". Но сейчас в голове проносились воспоминания всей моей прошлой жизни.
Я был рад, что память вернулась. Она воскресила невыносимую боль, как будто в сердце пробили огромную дыру, но и подарила надежду. Надежду на то, что я обязательно снова встречу ту, что залечит все мои раны.
Я вдруг поймал себя на мысли о том, что мой теперешний приход на Землю был совершенно необычным. Многолюдные мегаполисы со своим несмолкающим шумом, воем сирен и постоянной возней казались сейчас чем- то эфимерным, находящимся в абсолютно другой реальности. По сути так оно и было, но по всем законам Небес я должен был сейчас находиться по другую сторону Стены и искать пару для Ирен, а не отражать атаку мерзких тварей. Но я оказался здесь, примирился со своим монстром и вдобавок ко всему, снова обрел память. Я вспомнил все о своей прошлой жизни, кем был и чем занимался. Это было похоже на то, как будто бы я вышел из комы и вдохнул воздух полной грудью, словно одна половинка меня нашла другую и я снова стал целым. Многие события жизни заиграли новыми яркими красками, словно с глаз спала пелена так долго приглушавшая их. Так приятно было чувствовать себя собой и осознавать свои силы.
Почти физически я ощутил как Юна закатила глаза и усмехнулся: подобные сантименты ее в восторг не приводили, но и прерывать мои мысли она не стала - ей было интересно к чему они меня приведут. У нас оставалось очень мало времени на мирные размышления. Ольга была права в том, что я опасен, но ошибалась в том, что мне нет места на Небесах. Они были моим домом, моей законной обителью, ибо ОН создал меня как Огненного посланника ЕГО воли во всех Мирах, последней инстанцией к которой обращались там, где переговоры заходили в тупик. Странно, что я, да и все вокруг забыли об этом, словно Семаргла никогда и не было. Даже Юна с момента моего пробуждения и до нынешней встречи никогда не называла меня Огненным псом. А теперь это обращение звучало так естественно, что я был полностью уверен, что так было всегда. Осознавала ли она сама что что-то изменилось в этом Мире, Мире куда доступ раньше ей был закрыт? Я обернулся к Гамаюн, но она лишь пожала плечами.