Последующие толчки разрушили мою идиллию. Возвращаться не хотелось, но мое тело безжалостно подбрасывало вверх и кидало из стороны в сторону. А еще я услышал крики. Точнее единственный крик. Он так давил на уши, что отзывался болью во всем теле и от него хотелось спрятаться подальше. Я знал только одно существо, способное так кричать. Юна. Ее слова лились непонятным потоком и лишь изредка я улавливал в нем свое имя. Позже до меня дошло: она ругалась! Бранилась на чем свет стоит и плакала. Рыдала, орашая лицо соленым водопадом. Ее слезы мигом вернули меня в сознание.
- О! Он приходит в себя! Я услышала его мысли! Вал, миленький, очнись! Проснись, пожалуйста! Вернись! Да перестань ты так его трясти, я просила привести его в чувство, а не вытрясти из него душу! Он и так еле дышит! - горячие руки гладили мое мокрое от слез лицо: мерзкий, противный пёс, не смей меня так пугать, слышишь?!
Меня еще раз с силой подбросило.
- Ты что, издеваешься?! Я же попросила тебя его не трогать! Или тебе, варан-переросток с первого раза не понятно?! Ты вообще зачем сюда прилетел? Кто тебя послал? Ах на помощь?! Так ты бы еще завтра пришел, помощничек! Я тебе сказала: убери от него свои лапы и хватит мычать.
Я вдруг почувствовал, что меня тянут в разные стороны.
- И с чего ты взял, что я вот так просто тебе его отдам? У нас тут между прочим и без тебя проблем полон рот. Нас теперь целая стая. Их надо куда-то пристроить, я не знаю, загон им соорудить. Кормить их надо. Ты вот, знаешь, чем питаются нокры? И я не знаю, а Вал знает. И если он не очнется, то они и тебя сожрут запросто. Вон видишь, как глазами лупают, кровожадины! Ну что ты мычишь, не понимаю я тебя и мыслей твоих прочесть не могу! Не знаю я змеиного или кто ты там у нас. - Она оценивающе умолкла: на ящера не тянешь - крупноват, до Змея Горыныча - не дорос, да и головы свои где потерял? Небойсь богатыри спохмелья поотрубали. Да и крылья слабые, как у мухи...
Ох зря она это сказала, зря. Мне вдруг захотелось превратиться во что-то маленькое и зарыться в снегу, чтобы меня никто и не видел. Но вдруг произошло то, что заставило меня мигом очнуться и открыть глаза в удивлении.
- Это я-то муха???! Я, Змей Горыныч в седьмом поколении, мелкое, никчемное насекомое?! Да я тебя сейчас на одну лапу положу, а другой прихлопну!
- Ой, ой, ой!!! Испугал вообще! "на одну положу, другой прихлопну!" Видали мы таких! Что, сказок в детстве обчитался?!
Казалось, что все вокруг пришло в движение и горы и сосны и земля под ногами. Я вдруг почувствовал себя странно свободным и понял что лежу на снегу между двумя разгоряченными противниками. Но меня сейчас это мало волновало:
- Змей, ты говоришь! - закричал я. Змей и не пошелохнулся, лишь скосил на меня свой желтый змеиный глаз, в ярости не понимая, что же произошло на самом деле. Он был зол, могуч и ужасен, но он говорил(!), чем привел меня в неописуемый восторг. Даже Юна, готовящаяся к бою (пичужка против великана) пыталась понять причину моего восторга.
Я повторил свою фразу уже почти по слогам: "Змей, дружище, ты говоришь...снова!" и многозначительным взглядом показал на Юну. Горыныч как стоял, так и грохнулся в сугроб. Ну наконец-таки, дошло! Теперь уже мне с Юной пришлось приводить Змея в чувство.
- Да что ж вы все, как кисейные барышни, в обмороки хлопаетесь! - разгоряченная воительница откапывала морду ящера из снега и при этом пыталась вытянуть из под нее свою мантию. - и что сейчас за мужики пошли, то мямлят что-то, то без чувств падают! Гмур тебя побери, тяжеленный то какой! Варан- переросток! Мой многозначительный взгляд заставил её успокоиться: хорошо, с мухой я переборщила. Но, согласись, крылья у него и вправду слабые. (и уже шепотом) Вал, он что, действительно Змей Горыныч?
Я утвердительно закивал головой, пытаясь сдержать смех. Змей приоткрыл глаз с моей стороны и еле слышно прошипел: если ты ей скажешь - убью! Я засмеялся и успокаивающе похлопал Горыныча по шее: "Я конечно знаю, что вы, драконы, всегда сдерживаете свои обещания, но в этом случае, ты, Змей, попал. Ты не сможешь долго скрывать от нее все. Рано или поздно, она узнает.
- Не узнает, я ей сейчас горло перекушу, чтоб замолчала.