Уорд заметил, что план Девятого района не трогали с 1944 года. Названия улиц и все обозначения были сделаны на немецком, что не внушало особых надежд. А вот план Тринадцатого района был пересмотрен французами в 1998 году, и в аннотации указывалось, что с тех пор карта обновлялась ежегодно.
Пол приготовился долго изучать изображение на экране: ему предстояло запомнить каждую улицу, каждую канализационную трубу, этаж любого здания.
Вампир знает свой мир до последнего закоулка. Для него не существует преград в виде замков, он может вскарабкаться по любой стене и пересечь любую крышу; канализация – все равно что железная дорога. Он сумеет рассчитать путь по трубопроводу, оконным карнизам и свесам крыш.
Сначала Пол не верил в силу и ум вампиров. Когда он впервые уставился в неподвижные темные глаза одного из них, на вид такого маленького и беспомощного, на лице этого ничтожества блуждала легкая улыбка, словно оно находило забавным все происходящее. Джек Додж окликнул его: «Эй», шагнул вперед – и тут же в воздухе мелькнул нож и отсек голову Джека, как цветок от стебля. До сих пор у него в ушах раздаются эти страшные звуки: трещат кости и с легким шипением кровь выливается из обрубка, он слышал их в завывании самолетных моторов во время ночных перелетов, в шепоте ветра, заблудившегося среди городских зданий.
Выползая из всех щелей и закоулков своего мира, твари вовлекали его в бесконечную гонку, появляясь то тут, то там, разыгрывая бесконечную шахматную партию, в которой они всегда опережали его на несколько ходов. Его самым действенным оружием были неожиданность и технические новшества, в то время как они при всей своей дьявольской изобретательности и скорости техникой они вообще не владели.
Смерть вампира была отвратительна, и, если приходилось видеть их борьбу со смертью, наступали мгновения, когда ты почти сочувствовал этим монстрам. Вампиры умирали тяжело.
– Действительно тяжело, – произнес Уорд вслух.
Он сидел уставившись на карту канализации Тринадцатого района. Совсем недавно, примерно год назад, в системе были произведены изменения: так, например, один из туннелей заблокировали. Когда-то в этом районе находились дубильные и красильные мастерские, возможно до сих пор это сказывается на качестве воды.
Затрещал телефон у изголовья постели. Пол рванул трубку.
– Сегодня утром в шесть тридцать твоих людей поймали в архивном отделе префектуры полиции. – Это был голос Сэма Мазура из посольства.
– О Господи!..
– Французы засняли их на видео, начиная с той секунды, как они спустились с крыши внутрь помещения! Приезжай, Пол, у нас крупные неприятности!
– Где они?..
– Лягушатники собираются отвезти их прямо в аэропорт и отправить ближайшим рейсом в Вашингтон. Ребят отпускают благодаря дипломатической неприкосновенности, но Франция теперь окончательно и бесповоротно закрыта для них. И вот еще что: причина, по которой им позволили так долго находиться на тщательно охраняемом объекте, в том, что «Сюрте» хотела записать каждый удар по клавише клавиатуры, пока они прорывались в базу данных. Французам известно, и как они это сделали, и что обнаружили – в общем, все.
– Сейчас буду.
Уорд не очень хорошо ориентировался в метро, но он знал, что в середине дня это самый быстрый транспорт в Париже. Тем не менее поезд ехал, как ему показалось, умопомрачительно долго, предоставляя ему возможность методично просчитать не одну возможность спасти Бекки, Чарли и всю операцию.
Спустя пятнадцать минут он уже взбегал по ступеням выхода на площадь Согласия. А вот и здание американского посольства. Дипломатический паспорт позволил Уорду беспрепятственно миновать и французскую охрану, и американскую морскую пехоту.
Кабинет Сэма находился в середине широкого коридора.
– Я Пол Уорд, – представился он секретарю, который, к его удивлению, оказался французом. Он допущен к секретным документам, владеет соответствующей информацией? Да, времена изменились...
Сэм сидел за металлическим письменным столом. Жалюзи на окне были плотно закрыты; стены, казалось, сотрясались от гула кондиционера.
– Пол, ты старый засранец, я думал, тебя арестовали по дороге сюда.
– Что с моими людьми?
– Бизнес-класс в самолете «Эр-Франс». Не так уж плохо.
Разумеется, ни для кого из них это еще не конец. Ребята допустили огромный промах, и пройдет немало времени, прежде чем ситуация стабилизируется, если такое вообще возможно.
– Они что, уже в полете?
– Нет, по дороге в аэропорт, французы не любят, когда кто-то проникает на их секретные объекты, особенноесли это американцы.
– Сэм, знаю, ты меня возненавидишь, но тебе придется найти способ, как оставить мою команду здесь. Они мне срочно нужны.
Мазур покачал головой.
– Все кончено.
– Потребуй ответной услуги, используй шантаж... Сделай что-нибудь!
– Я ничего не могу сделать. Твои агенты провалились.
– В таком случае мне нужно срочно увидеть посла.
Сэм вскочил из-за стола.
– Ты шутишь. Сам заварил кашу, а теперь хочешь, чтобы политики ее расхлебывали? Как-то не верится, что у тебя в Конгрессе есть богатый покровитель.
Пол попытался разыграть последнюю карту, которая, как он надеялся, могла оказаться козырной.
– Тут замешан терроризм, Сэм. Мы проводим серьезнейшую операцию, и Франция здесь оказалась вовлечена только потому, что на ее территории находится международная террористка. Если мы ее упустим, могут пострадать невинные люди.
Сэм потянулся к телефону.
– Тебе не нужен никакой посол.
Он затарахтел по-французски с бешеной скоростью, и Пол с трудом понял, что Мазур обращался к какому-то важному чиновнику с просьбой о срочном и незамедлительном вмешательстве.
Сэм повесил трубку.
– Через десять минут с нами встретится начальник подразделения внутренней безопасности «Сюрте».
На этот раз они отправились в путь в посольском «ситроене», поэтому передвигаться по городу было легче.
Сэм некоторое время молчал, затем, откашлявшись, произнес:
– Если операция проводится такими скудными силами и совершенно не по правилам, то всегда возникают проблемы.
– Мы действуем очень эффективно.
– Я не хочу вмешиваться, Пол, но должен тебе сказать, что выглядишь ты хуже некуда даже по сравнению с жертвой дорожного происшествия. Чем бы ты там ни занимался, причем очень эффективно, это дело превращает тебя в настоящую развалину.
Уорд и Сэм вместе учились, как задушить человека струной от рояля и как подкожно установить микрофон кошке или собаке. Но в Камбодже, куда их направили, эти знания совершенно не пригодились – там шла обычная война.
– А вот ты, между прочим, отлично выглядишь. Теннис, гольф и бассейн.
– А еще покер каждый вторник с британцами. Здесь совсем неплохо можно жить, если ни во что не вляпываться, как это сделали твои головорезы.
Если бы только французские таможенники не упустили эту тварь в аэропорту де Голля... Лично он представлял себе операцию так: эту тварь следовало обезвредить выстрелом, как только она приблизилась к таможенному контролю, а затем сбросить в чан с серной кислотой или кремировать. Вампирша удрала по дороге в камеру – что ж, иначе и быть не могло!
– Мне бы хотелось рассказать тебе, чем я занят, но не могу, – Пол пожал плечами. – Было бы гораздо легче, если бы каждый полицейский, каждый чертов офицер безопасности знал об операции. Но тогда началось бы нечто непредсказуемое, настоящее светопреставление.
– Что ж, это все объясняет. Ты сгоришь на такой работе, старина. Насколько я понял, твои методы не щадят в первую очередь тебя самого.
Они подъехали к длинному внушительному зданию в английском стиле, где размещалась «Сюрте». Пол опасался бюрократической волокиты и долгого ожидания, но спустя четверть часа они переступили порог очень тихого и очень стильного кабинета, хозяином которого оказался чрезвычайно строгий карлик.