— Ты оказался проворнее, чем я ожидал.- Голос вампира звучал глухо, словно проходил через вату — перестройка челюсти давала о себе знать.- Что ж, ты не оставил мне выбора, ведьмак, я тебя убью!
В ответ Владимир крутанул мечом классическую «восьмерку», скрывая от вампира руку с колом. Однако вурдалак был боец опытный, с ним подобные трюки не проходили,- изобразив на лице гримасу, которая, вероятно, у него считалась улыбкой, он отошел на два шага назад.
— Браво, ты учишься на глазах.
— Что ты имеешь в виду? — Вступив в разговор, ведьмак незаметно начал свой танец, перемещаясь мелкими шажками из стороны в сторону, с каждым движением сокращая расстояние для решающего броска.
— Ты больше не пробуешь поразить меня из ружья, как пытались сделать до тебя многие. Значит, вчерашняя встреча с Гульнарой кое-чему тебя научила.
Вопрос насчет безвредности для вампира осиновой картечи занимал Владимира всерьез, но внятных объяснений данному феномену он не находил. Возможно, Ахмед внесет в это дело ясность. Пока еще не умер окончательно.
— Будь любезен, просвети неграмотного… — Расстояние сокращалось, и ведьмак уже был готов кинуться в атаку. Ответит ли Ахмед на вопрос или нет, Владимира волновало мало, главное, он подошел на расстояние удара.
— Не будь столь наивен.- Неуловимым движением вампир вновь увильнул, выходя из-под возможного удара.- На такие фокусы я не попадаюсь. Что касается твоего вопроса, то я, пожалуй, удовлетворю твое любопытство. Вампира может убить либо ведьмак, либо «охотник», но обязательное условие, при котором действует дерево,- это личный контакт. Когда ты стреляешь, дерево не имеет касания с твоей рукой, а значит, ты не в силах убить мою демоническую сущность. Если ты зажал деревяшку в руке, то, пробивая мое сердце, твоя ведьмачья сущность выкидывает из этого мира мою, вампирскую. Вот и весь секрет, на котором попались многие. Не будь таких условностей, нас, вампиров, отстреливали бы все. кому не лень, а так…
Владимир понял замысел вурдалака. Разговорами он оттягивает время, дожидаясь, когда эликсир прекратит свое действие. Оказаться один на один с вампиром, без помощи эликсира, было равнозначно самоубийству. В обычном, спокойном состоянии уследить за молниеносными передвижениями кровососа было практически невозможно. Ожидая нападения спереди, можно запросто получить удар сзади и узнать об этом только на том свете.
Бросок ведьмака был стремителен, как вспышка молнии, но вампир, ожидая нападения, встретил противника во всеоружии. Выкинув ладонь правой руки вперед, он отправил навстречу ведьмаку огненный шарик. В последний миг разгадав замысел вампира, Владимир сумел отклониться от летящего навстречу огня, пропустив его мимо. За спиной ведьмака ухнуло, обдав жаром с головы до ног.
На секунду во время своих маневров Владимир выпустил противника из вида, за что тут же и поплатился. Когда он вновь нашел взглядом врага, Ахмед сложил обе ладони в один из колдовских знаков и, обронив короткую фразу на своем тарабарском наречии, обрушил на ведьмака мощную, невидимую глазом волну, способную сломать и уничтожить на своем пути все живое. Отбросив меч, Владимир успел выставить знак Зеркала, удерживая поток и не давая ему проникнуть сквозь свою защиту, но долго так продолжаться не могло. С каждой секундой ведьмак чувствовал, как его покидают силы,- это эликсир заканчивал свое действие, грозя в ближайшее время оставить Владимира беззащитным, один на один с вампиром.
Помощь пришла, откуда никто не мог ожидать. Внезапно слабеющий ведьмак почувствовал, как давление потока пропало. Взглянув на вампира, он понял причину, по которой магический поток исчез. У вурдалака на плечах, яростно вцепившись зубами в его шею, висел доберман, вернее, симбиоз собаки и ведьмака, насильно втиснутого в собачье тело. Не ожидавший такого подвоха Ахмед был вынужден убрать знак, пытаясь оторвать от себя взбесившееся животное. В конце концов ему это удалось, и доберман с протяжным визгом пролетел через все помещение и шмякнулся о стену.
Воспользовавшись внезапной заминкой, Владимир одним прыжком оказался около замешкавшегося вампира и со всей силы всадил осиновый кол ему в грудь, на полную длину. Пробив мертвое сердце, просоленная деревяшка прервала двухсотлетнюю историю кровососа. Последним движением Ахмед все же успел ударить ведьмака своими кинжалообразными когтями и, если бы не бронежилет, пропорол бы Владимира насквозь. Но кевлар выдержал, вернее, почти выдержал, поскольку два когтя все же пробили волокна броника и, скользнув по ребрам, оставили на теле ведьмака глубокие порезы.
Умирал вампир тяжело. Его тело сводили судороги, изо рта шла кровь, растекаясь по полу большой черной лужей. Демоны, которым он посвятил всю свою жизнь, не хотели отпускать его, но законы магии едины для всех, и после почти пятиминутной агонии Ахмед затих, вытянувшись в полный рост и уставившись в потолок невидящим взором.
Владимир, чувствуя подкатывающую тошноту, подобрал брошенный меч и доделал процедуру истребления до конца, отделив от тела голову убитого им вурдалака. Когда он закончил эту неприятную процедуру, то вспомнил о своем четвероногом спасителе, которому был, по сути, обязан жизнью. Подойдя к слабо скулящему псу, он с первого взгляда понял, что помочь ему уже никто не может. При ударе пес сломал хребет и теперь, полупарализованный, жалобно скулил и смотрел на ведьмака просящими глазами. Владимир понял.
— Спасибо, брат, и прости!
Сухо треснул пистолетный выстрел, ставя точку в посмертных мытарствах ведьмака, сумевшего все-таки отомстить своему врагу, пусть и руками другого человека.
Пристрелив пса, ведьмак поймал себя на мысли, что, убивая людей, он сожалел о них куда меньше, чем сожалеет сейчас об этом несчастном создании. Возможно, люди, которых он отправил к праотцам, были намного хуже добермана, а возможно, сыграла роль та великая услуга, которую ценой собственной жизни оказал пес, но, добив собаку, Владимир почувствовал себя неуютно.
В расстроенных чувствах он направился к столу, на котором все так же без движения возлежала молодая ведьмочка. Больше всего он сейчас боялся обнаружить у девушки признаки превращения в вампирку. Это значило бы, что и ее придется убить, а этого делать он никак не хотел. Подойдя к столу, Владимир почувствовал, что амулет ожил, становясь ледяным. Значит, он опоздал — процесс запущен. Держа пистолет наготове, ведьмак достал из-за пояса осиновый кол и замахнулся, целя чуть пониже соблазнительной груди…
Оборотень ворвался в лабораторию, сметая все на своем пути, благо хозяин был мертв, и Кайфуций чувствовал, что его час настал. Увидев замахнувшегося ведьмака, он не раздумывая прыгнул, преодолев чуть не половину лаборатории.
Действие эликсира практически закончилось, поэтому Владимир, услышав грохот за спиной, не успел ничего предпринять. Единственное, он развернулся и выставил вперед руку с колом в тщетной попытке защититься. Оборотень навалился всей своей немалой массой, сбивая ведьмака на пол и подминая его под себя. Первое, что ему попалось в зубы, была выставленная вперед рука с зажатым в ней куском дерева. Челюсти зверя сомкнулись, дробя кости, разрывая плоть, когти всех четырех лап терзали беззащитное тело. Предвкушение скорого триумфа распаляло волколака не хуже, чем вкус свежей крови на клыках, от этого ощущения он утробно урчал.
От резкой боли в раздробленной руке Владимир начал терять сознание. Действуя скорее инстинктивно, наугад, он упер в оборотня ствол пистолета и стал жать на спусковой крючок, пока ПМ сухо не щелкнул, показывая, что обойма не бесконечная. Проваливаясь в беспамятство, он обратил внимание, что хватка зверя ослабла,- значит, попал куда следует. На этом весь мир для Владимира провалился в белый водоворот, который затянул его с головой, как тогда, когда он попал в мир демонов, к мертвому уже ведьмаку, передавшему ему свой дар.
В этот раз ведьмака вынесло совсем в другое место. Правда, дед все так же сидел в кресле, задумчиво глядя на преемника, который объявился весь окровавленный, с болтающейся, как плеть, рукой и порезами по всему телу. Окружающая обстановка соответствовала внешнему виду Владимира. Вместо пасторального бережка на этот раз они встретились на небольшой поляне, вокруг которой недобро шумел темный, дремучий лес, как бы выражая свое недовольство незапланированным визитом.