Ученый, писатель, поэт и историк, «Гомер Севера», Снорри был человеком эпохи Возрождения задолго до начала Ренессанса. Он не обладал традиционным для викингов умением сражаться: похоже, Снорри редко, если вообще когда-либо, участвовал в поединках и, возможно, даже был в некотором роде трусоват. Однако вместо этого он использовал свой дар красноречия, чтобы сделать политическую карьеру.
В возрасте пятидесяти лет он был самым богатым и могущественным предводителем в Исландии – колонии бывших норвежских разбойников и изгнанников. Его дважды избирали спикером национального парламента, Альтинга, и, по сути, он был некоронованным королем. И всё же он согласился стать ярлом (графом), вассалом норвежского короля Хакона IV, и отстаивать его интересы перед враждующими исландскими вождями или выступать представителем правителя, что, как оказалось, никого не устраивало. Теперь, когда и Норвегию, и Исландию охватили гражданские войны, Снорри, вероятно, понял, что для достижения мира противоборствующим сторонам необходимы подвиги, которые воспеваются в сагах. Сам он к великим подвигам не стремился.
Однако, возможно, было бы достаточно только напомнить исландцам – скандинавам – о великих деяниях их предков, восходящих к тем легендарным временам, когда могущественный Один вывел древних асов из Асгарда, чтобы они стали первыми скандинавами.
В каменистой, покрытой мхом долине реки Рейкьядальса, изобилующей геотермальными источниками и гейзерами, каждый из которых веками носил свое имя, Снорри поселился на ферме возле горячего источника под названием Скрифла. Из источника вода шла по каналу в круглую, выложенную камнем ванну под открытым небом, которую назвали Снорралейг (буквально «бассейн Снорри»), соединенную с домом подземным туннелем. В «Саге о Стурлунгах», написанной о Стурлунгах, могущественном клане Снорри, после его смерти, есть отрывок, где Снорри с друзьями отдыхают в этом бассейне с прохладительными напитками, возможно, цитируя древние саги под северным сиянием или при свете луны, серебрящем облака пара, поднимающиеся по долине гейзеров.
Снорралейг и проход, который соединяет его с домом Снорри, сохранились до наших дней (хотя и немного затерялись среди более современных построек: большого отеля, музея и сувенирного магазина). Они по праву считаются самыми древними сохранившимися сооружениями в Исландии. При археологических раскопках старой фермы обнаружены осколки бокалов с французской ножкой – очевидно, Снорри жил полной жизнью. (Он не только любил выпить, но и был скандально известным донжуаном, став отцом по крайней мере семерым детям от четырех женщин.) Сидя на террасе, выложенной каменными плитами, можно провести рукой по теплой воде бассейна и представить себе вечер: Снорри поднимается из бассейна, капли воды стекают по его голому торсу, и, возможно, он по-скандинавски быстро и с удовольствием окунается в снег, затем с бокалом в руке пробирается в туннель и поднимается по винтовой лестнице в писательскую мастерскую своего дома, выполненного в норвежском стиле лофт; здесь он размышляет над собранными рассказами, которые станут основой его величайшего произведения.
На книжной полке Снорри стояло несколько первоисточников. Тяжелые, в кожаных переплетах манускрипты, кропотливо переписанные вручную, – они были бесценны, хотя в те давние безумные времена неграмотный викинг-мародер счел бы их полезными лишь как хворост для растопки. Издания, которыми пользовался Снорри, давно утрачены, но сохранились копии. В более поздние времена две из них по состоянию пергамента, на котором были написаны оригиналы, были названы «Гнилая кожа» (норв. Morkinskinna) и «Красивая кожа» (норв. Fagrskinna). Хотя эти книги были написаны около 1220 года, они представляют собой компиляции еще более ранних, утерянных повествований о жизни и деяниях норвежских королей. Сага «Красивая кожа» знакомит с событиями периода, охватывающего четыреста лет, – это практически доисторическая эпоха Скандинавии, настолько далекая, что многие из названных королей считаются на сегодняшний день частично или даже в большинстве своем мифологическими.
Эти саги пересказывались, передавались по памяти из поколения в поколение и, естественно, подвергались искажениям. Они переходили из уст в уста, пока наконец не были записаны как подлинные и правдивые.
Снорри очень ответственно подходил к истории, поэтому понимал, что необходимо прибегать к перекрестным ссылкам, используя такие источники, но в далекой западной Исландии XIII века отыскать такую информацию было трудно. Он ссылался на труды скальдов, скандинавских придворных поэтов или писцов, которые знали королей Норвегии не понаслышке, в некоторых случаях сражались на их стороне и даже погибали вместе с ними в бою. Сравнивая их хроники с рассказами анонимных писцов и летописцев, Снорри уверенно полагал, что докопался до истины. «Мы основываем нашу историю на песнях, которые когда-то пели перед самими королями или их сыновьями, – писал он, – и принимаем на веру все легенды об их подвигах и сражениях. Ибо хотя скальды и хвалят тех, кому поют, никто не осмелится воспеть перед вождем и остальными слушателями лживые деяния. Это было бы не преклонение, а насмешка».