Заметим еще раз, что речь пока идет об идеальном образовании, «в наличии» имеются только варианты разной степени промежуточности. Но эмансипация вещей от биографических составляющих, от роли конденсаторов и проводников человеческого времени, эмансипация трансляции знаний от приемов сакрализации (от мудрости), наконец, освобождение бытия-в-признанности от подозрительности должны увенчаться и реформированием атома индивидуальности, переходом к новой синтетической элементарной частице – к хуматону. Этот переход, который мы будем считать теоретически состоявшимся, и обеспечивается процедурой транспарации, наступающей после надлежащего разгона (ускорения) всех вещественных потоков, а также инструкций-сообщений в соответствии с их медиа-пригодностью и водоворотов воображения, переведенного на новое топливо грез – на язык денег. Попробуем теперь предоставить слово уже не адвокату, а самому носителю незамутненного счастливого сознания – хуматону.
…Они не любят нашу Мышь, смеются над Микки-Маусом. Мышь, видите ли, примитивна, не задумывается впустую, быть ей или не быть. Но я скажу, почему им в действительности не нравится Микки-Маус. Потому что Микки не тормозит: он сразу приходит на помощь, улыбается другу, проказничает, если ему хочется проказничать, и у него нет задних мыслей – то есть коварства и трусливого лицемерия, которое они называют «глубиной».
«Они» – это субики: нервные, претенциозные, впадающие в отчаяние по пустякам и совершенно не умеющие оттягиваться, получать удовольствие. Субики считают себя умными, потому что они много думают. И еще потому, что иногда читают скучные книжки, смотрят отстойное кино и презирают простые и понятные вещи. То есть они, конечно, пользуются всем тем, что просто, понятно и удобно, но все-таки презирают эти повседневные удобства, а заодно и себя презирают за получаемое запрещенное удовольствие. Вот что они называют «быть умным». Мы, с точки зрения субиков, – глупые, недалекие, но нам хорошо друг с другом, им же с нами плохо, а друг с другом еще хуже. Они сами не знают, чего хотят, недоверчивые и неблагодарные, они все время портят настроение окружающим. Кажется, это называется у субиков «не останавливаться на достигнутом», вот они и не останавливаются, пророчествуют и торопят завтрашнее счастье. Но любому хуматону понятно, что если уж субики не умеют пользоваться тем хорошим, что у них под рукой, то и то хорошее, к чему они призывают, точно так же не пойдет им впрок: что-нибудь непременно окажется не так. Словом, немногое извлекают они из своего ума – по всему видно, что ум хорошо у них работает на холостом ходу (это называется «порассуждать», «предаться размышлениям»), но когда доходит до дела, их ум тормозит и стопорит.
Оказаться в одной компании с субиками, хотя бы даже с одним из них, – сплошное кайфоломство. Посмотреть какое-нибудь кино, музыку послушать – тут они привередливы выше крыши. А при этом хлебом не корми, дай только другим удовольствие испортить… Чтобы просто с бутылочкой пива посидеть и о чем-нибудь поговорить, кроме себя, – это тоже субику недоступно, он лишь ждет своей очереди высказаться (а чаще встревает, не дожидаясь) и торопит счастье, как всегда – вплоть до полной отключки. Это, кстати, называется «роскошью человеческого общения».
Бесчувственные они все. Упиваются своей сложностью (и ею же мучаются), а сами элементарно в такт не попадают. Где нужно от души посмеяться – криво улыбаются, вместо того, чтобы спокойно изложить проблему, – впадают в панику. Сами себе враги, одним словом. Как подумаешь иногда, что раньше человечество сплошь из субиков состояло… Но скорее всего, написанная ими история поддельна – эти сложные, противоречивые души всюду искали и запоминали только подобных себе, прямых и бесхитростных людей они ведь и до сих пор не замечают, считают их как бы не совсем людьми.