Роксана моргнула.
— Не интересует?
Брэм с трудом удержался от смеха при виде ее разочарованного лица.
— Ни на йоту. — Он поднялся и вытер руки о полотенце. — Пойду приготовлю обед, как обещал. Ты недолго, пожалуйста. Омлет начинает терять вкус через двадцать минут.
Волны, которые пустил Брэм, выдернув руку из ванны, мягко и ласково покачивали Роксану, и тело откликнулось на эту символическую ласку с той же силой, как если бы ее ласкал сам Брэм.
С тяжким стоном Роксана привстала, вытащила пробку из ванны и, включив душ, сунула голову под ледяные струи.
— Ты сделал отменный омлет, — отпустила комплимент Роксана, — спасибо.
Двумя руками она обхватила чашку с горячим апельсиновым чаем.
— После этой расчистки снега у меня сил осталось только-только, чтобы добраться до кровати и уснуть.
— С удовольствием усну рядом с тобой.
Глаза Роксаны округлились, затем подозрительно сузились.
— Кто-то утверждал, что тело мое его не интересует?
— Правильно. Просто я не усну, если ты не будешь спать рядом.
Он принялся собирать со стола тарелки и чашки и опускать их в раковину.
— У моей мамы на кухне висело старинное фарфоровое блюдо с замечательными словами: «Здание строится на камне; дом строится только на любви», — сказал Брэм, закрывая дверцу посудомоечной машины. — Твой дом построен на любви — на настоящей любви.
— Спасибо большое, — тихо отозвалась Роксана, поигрывая молнией своей спортивной куртки. — Я сама его обставляла — только несколько старинных вещей остались от тети Матильды.
Она почувствовала вдруг, что ей приятно говорить про дом, особенно после комплиментов Брэма. Тот губкой протирал коричневую полированную поверхность сушилки.
— Тетина спальня один к одному соответствует твоему описанию. Массивная водяная кровать и две огромные картины.
Роксана улыбнулась.
— У меня рука не поднялась поменять что-то в ее комнате. Не то чтобы тетушка была святой, но… но…
— Но она была Матильда! — закончил за нее Брэм, и Роксана кивнула в знак согласия. — А альбомов со снимками от нее не осталось? Меня прямо-таки заинтриговала эта женщина.
— Есть несколько — в ее комнате, на полке. — Роксана прикрыла ладошкой зевок и добавила:
— По этим фотографиям можно изучать историю века.
Она еще раз зевнула и замотала головой.
— Прости. Я уже в объятиях Морфея.
— Пора спать. Тебе завтра на работу.
Брэм шутя подхватил ее на руки и понес в спальню. Впервые в жизни мужчина нес ее на руках!
Брэм локтем нажал на выключатель, и спальня, выполненная в теплых персиковых тонах, озарилась мягким светом.
— Твоя комната копия тебя. Слышишь, Рокси? — Он бережно усадил ее на цветастое покрывало, застилавшее двухспальную кровать. — Восхитительная смесь стилей и материалов. Гамма несколько извращенная, но выдает неиспорченность натуры.
— Извращенная? А по-моему, нет. — Роксана стащила с себя кофту и оглянулась. — Брэм, ты ведь собираешься спать здесь?
— Собираюсь, но не сейчас. А пока я собираюсь найти что-нибудь для чтения и посидеть в уютной маленькой берложке, которую ты соорудила в третьей спальне. Может быть, посмотрю телевизор.
Он накрыл ее одеялом и заботливо подоткнул его со всех сторон.
— Заодно проверю, как там камин, и выключу наружное освещение. Кроме того, нужно взглянуть на твою рождественскую елку: по-моему, она начинает засыхать.
Роксана моргала, изо всех сил стараясь не заснуть.
— Елка искусственная, — сообщила она, зевнув.
— Гм! А выглядит точь-в-точь как настоящая.
Брэм погладил ее по щеке, провел по волосам.
— Спокойной ночи, любовь моя!
Роксана, стоя у зеркала, пыталась застегнуть золотые сережки, но у нее не особенно получалось, потому что глаза смотрели на отражение кровати. В том, что Брэм спал там, сомнений не было. На подушке осталась вмятина от его головы, а матрас до сих пор хранил тепло его тела.
Но когда в семь часов зазвонил будильник, он вскочил. Роксана слышала концерт, который он устроил на кухне, гремя сковородкой, тарелками и чашками. На кухне он и застрял, оставив ванную и спальню в ее распоряжение.
Роксана открыла платяной шкаф в поисках коричневого кожаного ремня и шарфика, который она обычно обматывала вокруг шеи поверх голубого шерстяного пальто. Шарфик Роксана нашла тут же, ремень обнаружился под чемоданом Брэма, на кресле рядом с кроватью.
Чемодан стоял раскрытым, и вещи в нем были аккуратно, с умом сложены: нижнее белье, носовые платки, свитера, две рубашки, джинсы и две пары зимних брюк. Тяжелый черный, похожий на кимоно, халат был переброшен через спинку кресла, но на пижаму не было и намека.