—Видно, что они в него уже попали, и что-то случилось, раз молчат, —озабоченно подхватила очаровательная девушка, лет двадцати двух, черноволосая, тихая и застенчивая – любимица всего коллектива. Гриша – так тот вообще в ней души не чаял. Радистом он был тут только вторую вахту, но уже освоился, и был в команде незаменим по части радиосвязи, как с материком, так и с соседними станциями на просторах Антарктиды. Рубаха-парень, молодой, на год старше Анюты, обожающий всё новое и неизведанное, и если бы не сын профессора, не видать бы ему ни пингвинов, ни Антарктиды в целом. Это он лично упросил, чтобы сын поговорил с отцом, и тот взял бы его радистом на станцию «Мирный». Так и вышло два года назад. Гриша Виктору Ивановичу понравился сразу, и с согласия Павла они взяли его с собой.
А в прошлом году появилась Анюта – хоть и молодой, но достаточно уже опытный специалист, с отличием закончившая сейсмологические и метеорологические курсы университета геодезических наук. Девушка жила в Москве с родной тётушкой по отцовской линии, после того, как погибли её родители в автокатастрофе, а тётушка хорошо знала Павла ещё со времён Академии Наук СССР. С подачи Павла она и оказалась в команде Виктора Ивановича. Здесь она встретила опекающую подругу в лице Вероники, ну и, конечно же, влюбилась в Гришу – отсюда и вместе. После этой вахты они уже видели себя мужем и женой. Все были только «за», даже Трифон с его меркантильностью нисколько не мешал развитию их романтических отношений.
—Обед скоро? – спросил Гриша, обивая снег с меховых унтов.
—Верка только картошку чистит, а я пошёл за баллоном, газ уже в старом закончился.
—Давай я тебе помогу, а Нютик (так он называл любовно Анюту) поможет Веронике.
Девушка забежала в столовую барака, а Трифон с Гришей, прикрываясь от ветра, зашагали по направлению к складским помещениям.
—Ты не знаешь, отчего наши разведчики молчат? – через несколько шагов спросил радист.
—Нет.
—Странно…
—А чего тут странного? Если буран там у них сильнее нашего, и дует как в аэротрубе, так вполне возможно и рации вышли из строя. Однако переживать не стоит. Их четверо и с ними Якут, значит, не пропадут.
—Хотелось бы верить. Нютик мне сказала, что у неё предчувствие какое-то нехорошее.
—Бабы… —пожал плечами Трифон и сплюнул под ноги.
—А ты женат? Всё хочу спросить, да неловко как-то.
—Был когда-то.
—Не расскажешь? Хочу опыта набраться перед свадьбой.
—Зачем тебе именно мой опыт? – зло поинтересовался коллега.
—Ну… —протянул Гриша, —Вера рассказывала, что у тебя какая-то трагедия произошла с женой в молодости, вот не хочу повторить ошибок. Пословицу знаешь: «Предупреждён – значит вооружён»? Хочу обезопаситься.
—И что?
—Ну, вроде бы тебя сюда Виктор Иванович забрал, чтоб тебя там, на материке в тюрьму не посадили.
—Дальше.
—Смотрит сквозь пальцы на то, что ты чуть ли не каждый день прикладываешься к фляге, мол, знает твою трагедию, потому и не трогает. Поэтому ты и нелюдимый такой.
—Это тебе Верка сказала?
—Да не мне лично. Просто она когда-то на тебя злая была, вот и выплеснула возмущение – а там уже мы сами всё домыслили. Якут тогда с профессором отсутствовали и собак на три дня оставили на тебе, а ты их не покормил – вот Вера и высказалась. И ты запил после этого.
—Было дело, —вздохнул Трифон, подходя и открывая дверь склада. – И что она?
—Она за ужином сначала распекала тебя, на чём свет стоит, а потом одумалась и сказала, мол, потому он и пьёт, что история у него с женой тяжёлая была. И тут же остыла.
—Бабы… —со злостью повторил Трифон и направился к запасным баллонам.
Вдвоём они взвалили большой газовый баллон на самодельные санки и, закрыв дверь, двинулись обратно под порывами ветра в пищевой блок. Колючая проволока служила преградой от пингвинов, ибо более вороватого и хитрого животного на планете просто не существовало – они убедились в этом на собственном опыте. В те времена, когда станция только открылась в 1956-м году и пингвины впервые увидели человека, они сразу ушли с Берега Правды дальше к шельфу, там и оазис Бангера недалеко был. Но до самого закрытия станции, официально в 1972-м году, из поколения в поколение пингвины постепенно привыкали к человеку. Рождались новые птенцы и, видя больших двуногих существ, уже не так пугались, как их предки. Ну а совместное сосуществование предполагало и постепенное приручение этих хитрых и забавных животных – истинных хозяев Антарктиды. С тех пор как закрыли обсерваторию в 1972-м году и законсервировали объект, станция продолжала неофициально существовать, а с нею продолжали жить и работать люди, и с полярниками так же продолжали сожительствовать и пингвины. Колючую проволоку решили натянуть где-то в 80-х годах, ибо у всех тогда находившихся на вахте давно лопнуло терпение от постоянных набегов ластоногих птиц на продукты. Старались и так экономить, поскольку доставки с материка не всегда были регулярными, а тут ещё и воры появились.