—Думаешь, мы кого-то тут живого встретим?
—Вот уж не знаю, —задумчиво повертел головой начальник. – Судя по тому, что мы тут с тобой видим… —он обвёл рукой темноту, —ты же заметил, что «это» всё НЕ ЗАБРОШЕНО! – Последнее слово Виктор Иванович произнёс с особым ударением. – И технология, и состав пола, стен, потолка. Я не удивлюсь, если сейчас к нам выйдет какой-нибудь инопланетянин и прочирикает на своём наречии: «Приветствую вас, земляне. Мы с Альдебарана-6»… ну и в том же духе.
—Что есть за баран-6 такой?
—Не важно. Не баран, а Альдебаран. Позже объясню.
Якут, услышав нотки тревоги в устах начальника, нерешительно замер на месте:
—Что-то я по пингвину соскучился. Может, повернём назад, однако? – луч его фонаря выхватил из пустоты какие-то две прямые линии, до того ровные, что можно было по ним чертить квадраты и прямоугольники в тетради, уменьши их в масштабе.
—О! – полярник остановился и вопросительно посмотрел на профессора.
Виктор Иванович направил свой луч туда же, вперёд, и, соединившись с фонарём Якута, они выбили из темноты ровную прямую, светящуюся изнутри… железную дорогу.
Рельсовое полотно начиналось сразу за перегородкой, напоминающей вполне земной шлагбаум. Сразу за ним стояли сцепленные вагонетки, новые, блестящие, будто только сошедшие с конвейера. Сверху железнодорожной колеи были навешаны технические провода изоляции, начинающиеся с первого столба, на котором была начертана вполне земная цифра:«1».
Следом за первым столбом, на расстоянии нескольких шагов стояли следующие опоры с номерами: «2», «3» и далее. После четвёртого столба луч фонаря рассеивался вдали, и вокруг него снова наступала темнота. Зато справа от них на стенах появилось что-то новое, доселе ими не замеченное. Сделав несколько шагов и светя перед собой, Виктор Иванович осторожно прикоснулся к покатой поверхности и провёл рукой.
—Ваня… —выдохнул он шёпотом. – Ты видишь то же, что и я? У меня не галлюцинации?
—Однако… —только и смог вымолвить напарник.
—Похоже на электрические тумблеры…
Начальник станции перепрыгнул железнодорожную колею и осветил лучом огромные шкафы из неизвестного материала, напичканные непонятными кнопками, сенсорами, выключателями и тумблерами различной величины. Оба приятеля застыли в изумлении перед такой громадой электромеханического узла, представшего перед ними, как в сказке об Аладдине с его пещерой.
Шкафы всевозможных размеров возвышались над головами и уходили в высоту более пяти метров, и всё это сверкало, блестело и переливалось в лучах фонарей, словно минуту назад их кто-то протирал тряпкой.
—Хочу к пингвину, —снова пролепетал Якут, который хоть и был мужественным полярником, однако терялся перед всем тем, что хоть как-то касалось мистики.
Тем временем Виктор Иванович, осматривая громаду узла, констатировал себе под нос, очевидно делая выводы скорее для себя, чем вынося их на предмет обсуждения: —Никаких надписей, инструкций, показателей. Всё автоматическое, но вполне знакомое. Павла бы сюда – он точно бы сразу определил, с чем мы тут столкнулись. Жаль, рации вышли из строя. Впрочем, я не удивлён: как они могут здесь работать, если под землёй сплошь магнитное поле от этих агрегатов.
Он приблизился к одному из тумблеров, располагавшемуся отдельно от остальных.
—Так… а это что? – и дотронулся до небольшого рычага, выходившего сбоку из основного паза. Рычаг поддался, будто им пользовались совсем недавно. Легко и уютно ручка легла в нижний желобок паза, раздался щелчок, пропел какой-то спрятанный внутри зуммер и… НАСТУПИЛ СВЕТ.
Постепенно, секция за секцией начали включаться неведомые внутренние механизмы узла. Щёлкали приборы в шкафах, зазвучала откуда-то музыка Вагнера, от столба к столбу, внутрь всего громадного тоннеля засветились скрытые источники света, сразу же ослепившие двух друзей своим ярким свечением. А свет всё включался и включался, поэтапно, постепенно, уходя вдаль – в бездонный колодец трубы.
—Ваня, взгляни вверх! – чуть ли не выкрикнул от неожиданности профессор. – Ни ламп, ни люстр, никаких тебе технических подсветок, ничего. Потолок светится сам! Сам по себе! Это что ж за материал такой?
Оба путешественника стояли на почти зеркальном покрытии, а вокруг них развернулась картина, неподдающаяся никакому описанию и поражающая своей грандиозностью, если учесть, что всё это находилось в толще многовекового льда.
Огромный, просто гигантский тоннель с идеально круглыми блестящими стенами уходил далеко вперёд и упирался в такую же огромную и массивную дверь из, видимо, такого же неведомого материала. Издалека казалось, что рельсы под ногами, ведущие к этой двери, в конце соединяются в условную точку. Виктор Иванович, прищурившись, присмотрелся. Две створки этой двери издалека казались плотно прижатыми друг к другу, образуя нечто целое, с едва видимой линией разделения. Как дверцы лифта, отметил он про себя, только огромные и без явных признаков зазора. По бокам от колоссального сооружения стояли ещё более массивные секции с надписями «GENERATION», а рельсы упирались в некий порог с турникетом. Этот беглый осмотр занял всего несколько секунд – турникет мог быть совсем и не турникетом, резюмировал Виктор Иванович. Слишком далеко, чтоб делать поспешные выводы, однако на первый быстрый взгляд всё увиденное им выглядело вполне «по-нашему, по земному». Очевидно, с инопланетянами придётся подождать, мысленно заключил он. Но каков размах! Одна гигантская надпись чего стоит!