Раз уж «играть в открытую», то будьте любезны…
—Что будем делать дальше? – спросил бригадир, пытаясь унять волнительную дрожь. Парень был не из слабых, но и его можно было понять: не каждый день встретишь в Антарктиде неопознанный объект, да ещё и таких масштабов.
—Ну, не стучать же… —попытался пошутить Трифон, сам едва сдерживая волнение.
Вдалеке пролетели вертолёты.
—Странное чувство у меня, —сменил юмор раздражением начальник спасательной команды. – Словно кто-то наблюдает за нами.
Передний фасад горы представлял собой огромную ледяную массу полукилометровой высоты, пиком своим уходящим в небо. Вся эта ледяная глыба была как бы цельным монолитом уж больно правильной формы. Перед воротами, там, где сейчас стояли полярники, проглядывалась подъездная площадка, снабжённая наклонным пандусом и предназначенная, очевидно, для грузового транспорта. По обеим сторонам створок дверей возвышались бордюры пятиметровой высоты, сделанные из того же неизвестного материала, что и сама магистраль – будто из зеркала. Ни знаков, ни указателей, ни символов.
—Хоть бы звонок какой-нибудь был, —пошутил кто-то за спиной Трифона.
—А мне жутковато как-то, —ответил, переминавшийся с ноги на ногу сосед. – Не по себе. Всё время чувствую чей-то взгляд в спину.
—Не ты один…
Трифон сделал несколько шагов и осторожно дотронулся до металлического покрытия дверей. Даже сквозь рукавицы он почувствовал холодную безжизненность металла и, убрав уже было руку, вдруг прислушался, поднеся палец к сомкнутым губам.
…Двери едва заметно вибрировали.
Если бы он не приложил руку к железу, он бы этого не заметил. Мягкая вибрация проходила сквозь рукавицу через всю руку и разливалась дальше по всему телу. Ощущение напоминало включенную в руке электробритву, или дрель, работающую на малых оборотах.
—Тихо! – цыкнул он. – Дверь вибрирует: очевидно, там работает какой-то механизм. Слышите?
Гул начал нарастать, и уже через несколько секунд его услышали все остальные. Один за другим вдалеке пролетели два вертолёта, но никто не обратил на них никакого внимания. Настал тот самый миг разрешения всех их загадок, которые преследовали их с момента обнаружения зеркальной дороги. Сейчас или никогда – так сказал бы любознательный Гриша, будь он тут вместе с полярниками.
Восемь человек в растерянности стояли у металлических дверей и с напряжением прислушивались к звукам загадочного механизма, доносившегося изнутри.
Время на остановившихся циферблатах часов показывало отметку 17:05.
Зачарованные зрелищем и доносившимся изнутри звукам, никто из полярников так и не заметил, как стрелки всех наручных часов, моментально, в один момент сделали мгновенный синхронный оборот и, переместившись по часовой стрелке вперёд, застыли на новой отметке: 18:05, совершив, таким образом, прыжок в будущее ровно на один час.
…Их ожидал очередной «сюрприз».
№ 7.
Тем временем, пока спасательная команда размышляла, что им делать дальше, Григорий в своей радиорубке с помощью Анюты в который раз с недоумением проверял запись на магнитофоне.
Кассета крутилась, но безжизненно молчала. Анюта принесла ужин, приготовленный Вероникой, поскольку оба решили ночевать сегодня здесь, боясь пропустить, когда спасатели выйдут на связь. Плитка в узле связи имелась, и в любой момент ужин можно было разогреть. Забавно было другое: Гриша так и не успел, как следует познакомиться с вновь прибывшими коллегами, а времени на долгую беседу о детстве-отрочестве-юности —так вообще катастрофически не хватало. Вероника осталась в жилом блоке и готовила ужин остальным членам станции, вкупе с экипажами вертолётов. Из посёлка приходили и уходили полярники, справляясь о ходе спасательной экспедиции, но ответить Грише им было пока нечего. О том, что Трифон вновь не вышел в эфир и о том, что оборвалась передача, даже не записавшаяся на плёнку, знали только Вероника, Анюта и сам Григорий. Договорились молчать до утра, а там уже по обстоятельствам. Самым тяжёлым для радиста было убедить «Академик Фёдоров», что операция продолжается и ничего непредвиденного не происходит. С ледокола постоянно звонили в радиоузел и требовали от Григория полного отчёта. Таким образом, если убрать некоторые непонятные моменты со сломанным магнитофоном, ни сам Гриша, ни на ледоколе, ни девушки, определённым образом не знали, что на самом деле происходит во льдах с десятью полярниками, вышедших утром по старым следам к ледяной горе.