…Эйнор отыскал обоих оруженосцев на реке. Фередир присоединился к Гараву, видимо, недавно — по крайней мере он выглядел не таким растрёпанным и запыхавшимся.
— Эй! — замахал рукой Гарав, выскакивая из очереди к дереву, с которого как раз с истошно-весёлым воплем слетел в воду на какой-то верёвке эльфийский мальчишка. — Иди к нам! — непосредственно добавил он.
Эйнор махнул рукой в ответ и улыбнулся. Он вообще-то собирался найти хоть какую-то работу обоим пропавшим без единого слова отважным воинам, чтобы не разленились вконец на отдыхе. Но вместо этого свистнул и крикнул:
— Вы собираетесь на обед, бездельники?! Накрывают столы, и хоть тут никто никого не неволит — лучше всё-таки прийти пораньше, хотя бы в знак уважения к хозяевам!
Шумно прощаясь с эльфятами, оруженосцы выкарабкались на берег. Эйнор, пряча улыбку, следил, как они одеваются и пытаются привести себя в порядок, чтобы «соответствовать». Когда сложная процедура была закончена, Эйнор поставил их рядом, осмотрел, поправил то и сё, после чего кивнул:
— Ну вот, теперь можно и на обед. Только мечи давайте оставим в нашей спальне. Тут не ходят обедать с оружием.
Большущий зал был как бы окаймлён столами в виде буквы П — вдоль стен. Середина его — с мозаичным полом — была занята фонтаном. Гараву сперва показалось, что это живая лужайка с колокольчиками, и только присмотревшись, он понял: цветы, трава — всё каменное, и лишь вода, выливавшаяся множеством тоненьких струек из чашечек колокольчиков и собиравшаяся в ручеёк, с журчанием уходивший под пол, — настоящая.
— Прислуживать мне не надо, — сказал Эйнор ещё по дороге. — Мы все в гостях.
И сейчас он уверенно — поклонившись Элронду, который с группой эльфов и магов сидел у «короткой перекладины П» — прошёл на свободные места. Гарав, повторивший поклон, так и не понял — то ли эти места оставили для них, то ли Эйнор выбрал просто первые попавшиеся? Зал был заполнен эльфами, присутствовали, как оказалось, и люди — и стоял совершенно откровенный шум — как видно, правило «когда я ем, я глух и нем» эльфы не соблюдали. Как по волшебству, перед Гаравом оказались пузатый серебряный бокал на тонкой ножке — в бокале было вино, — глубокая большая тарелка, наполненная смесью жареной картошки, грибов и чего-то, похожего на бефстроганов, ещё одна тарелочка со свежим хлебом и трёхзубая вилка, костяная, с вырезанной в виде струи воды рукоятью.
Какое-то время Гарав просто ел. И лишь подчистив половину порции, стал потихоньку оглядываться.
Соседом его справа (слева сидел Эйнор) оказался светловолосый эльф, при виде которого сразу становилось ясно, что это воин. На чёрной рубахе с коротким широким рукавом, надетой поверх золотистой нижней, густо затканной узорами, алел узор из осенних листьев. В лице эльфа — светлокожем, с чуть раскосыми зелёными глазами — было что-то тревожащее. Поймав на себе взгляд мальчика, его сосед улыбнулся, и Гарав вздрогнул: у эльфа оказались отчётливо выступающие клыки, сверху и снизу, такого ни у кого из этого народа Гарав и не предполагал! Видя, что мальчишка ошеломлён, эльф улыбнулся ещё шире и представился:
— Виндэ-ог-Виндан, полководец короля Трандуила.
— Гарав Ульфойл, оруженосец рыцаря Эйнора из Кардолана… — пробормотал Гарав.
Виндэ-ог-Виндан коротко звучно прищёлкнул ногтем по верхнему левому клыку:
— Ещё я вампир и пью кровь из пленных, — сообщил он, понизив голос. — По крайней мере так про меня рассказывают, и это к лучшему, потому что стоит мне улыбнуться схваченному врагу, как он начинает сперва кричать, что его заставили воевать против нас, потом клянётся, что он всегда любил эльфов и называет нас братьями, а заканчивает искренними рассказами — где, чего и сколько… — Гарав невольно улыбнулся, а эльф пояснил уже серьёзно: — Моего народа давным-давно нет на белом свете, это я задержался по делам. Когда-то в лесах, над которыми сейчас плещут воды западных морей, жило много таких, как я — нас называли авари… Эй, если ты Гарав, то верно ли рассказывают, будто ты видел одного из моих Древних Лордов?! — встрепенулся Виндэ-ог-Виндан, даже подавшись вплотную к мальчику всем телом.
— Ты служил Мэглору?! — поразился Гарав, отстранившись — не от неожиданности, а от изумления: эльф выглядел вполне… «современным», что ли.
— Не ему, а его брату Куруфину, — вздохнул Виндэ, усаживаясь удобней. — Расскажи мне о лорде Мэглоре, мальчик… Если тебе не трудно — расскажи. Мне будет приятно, хотя местами это и страшная повесть… — И он, задумавшись, нараспев прочёл:
12
Как ни странно, но это — перевод РЕАЛЬНОГО ассирийского заклинания против злых духов (ассирийцы — типичные «Люди Тьмы», понятно, что для них эльфы — злые духи… Отсюда же и «не мужчины, не жёны» — с точки зрения ассирийца утончённая красота эльфа отвратительна и неестественна). «Вот и думай, встречая такие исторические материалы», — писал Профессор фэнтези. Или только записывал реальную историю?..