– Краснодар.
– Что?
– Я говорю мисс Краснодар.
– Не важно.
– В самом деле.
– Петр, перестаньте. Неужели вам нужно мое сочувствие? Или хуже того жалость?
– Нет.
Поднял бокал и чокнулся со мной.
– За нарушение штампов!
– Я, за. Выпьем.
Непродолжительное молчание прервалось опять же его вопросом.
– А вы когда-нибудь нарушали штампы?
– Да.
– И как же?
– Слушайте, я знаю вас всего несколько часов, почему то должна выкладывать всю свою подноготную.
– Кто-то мне тут вешал о штампах и предрассудках…
– Туше. Я развелась с мужем. Хотя, по мнению общественности у нас была образцовая семья.
– Почему развелись?
– Потому что ребенок однажды спросил, зачем с нами папа живет. И я не нашла, что ему ответить.
– У вас мальчик или девочка?
– Мальчик. Очень самостоятельный и волевой. Иногда рядом с ним чувствую себя ребенком, а не взрослым. А у вас есть дети?
– От первого брака – девочка. Тоже отличается железным характером.
Его глаза долго смотрели вдаль, но потом переместились на меня, в них промелькнуло что-то хитрое и озорное.
– Так смотрите на меня, уже боюсь, мыслей, которые пришли вам в голову.
– Знаете, мне бы хотелось совершить нечто неординарное, не похожее на меня предсказуемого и расчетливого.
– И что же?
– Небольшой розыгрыш с вашей помощью.
– С моей? О, Боже!
– Представляете лицо моей дорогой женушки, когда заявлюсь в тот же отель, только с другой.
Я поперхнулась вином.
– Стесняюсь спросить, какая роль мне отводиться…Да ладно! Детский сад.
– Почему? По-моему выйдет очень даже интересно.
– У меня несколько не та весовая категория, чтобы вызвать ревность у вашей милой Жанны.
– Считаете?
– Да.
– Штампы.
Рядом со столом все понуро стояли и ждали распределения на ужин. Я пришла позже всех, поэтому можно было надеяться только на место с краю, это устраивало, хотелось пораньше уйти, чтобы обдумать все то, что так скоро и порывисто мне выложил Петр. Его идея мне льстила, очень. Но сомнения имелись и веские. Не та штучка «конфетка», чтобы клюнуть.
Задумчиво ковыряясь в салате, я не сразу заметила напряженную обстановку за столом. Римма Борисовна вдумчиво намазывала на хлеб масло и время от времени смотрела в мою сторону. «Дело пахнет керосином или как минимум выяснением всего, что я делала в обед поминутно».
– Ниночка, что-то вас не было видно за обедом.
Пришлось промычать что-то невразумительное. Никакой легенды придумано не было, а рассказывать, где на самом деле было проведено обеденное время, не очень-то хотелось. «Почему я вообще должна отчитываться перед этой старой ведьмой!»
– Простите. Не расслышала?
– А я ничего и не сказала.
– Видимо вы считаете такой разговор со старшими допустимым.
– Римма Борисовна, я не пионерка, а вы не моя учительница, заставшая меня за рисованием цветочков во время урока. Так что не понимаю, почему должна отвечать.
Казалось, грудь старой дамы сейчас порвется от возмущения, лицо покраснело.
– Какая наглость однако… Это просто возмутительно… Недопустимо…
Но обведя глазами стол не нашла поддержки. Все дружно делали вид, что ничего не заметили. «Спасибо ребята». Генриетта Викторовна послала в ее сторону торжествующий взгляд. Картину моего триумфа испортила Леночка. Теперь я пожалела, что тогда улыбнулась ей, надо было помочь родителям отшлепать.
– А мы видели с родителями как вы уходили с пляжа с каким-то мужиком. Ничего такой старикан мажорный, сразу видно при деньгах.
И быстро отправила в рот большой кусок запеканки.
– Какая гадость, зачем вообще ее готовят.
Ирина извиняющееся посмотрела на меня и пододвинула дочери стакан с компотом.
– Ешь, давай. И не болтай всякие пустяки.
«Лучше бы и ты Ирина молчала».
– Ниночка, интересно и что же это за мужчина?
– Так, знакомого встретила.
– Ммм, как интересно.
«Да, хоть сгори от любопытства, ничего больше не скажу».
– Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее…
Зеркало показывало, что не такая уж я и посредственность, как считала всю жизнь.
– Хватит любоваться на себя, нам пора в ресторан.
– Немного терпения нужно войти в роль.
– Господи, помоги мне!
Петр покачал головой и вышел из ванной. «Прошло чуть больше суток с того времени как познакомились, а ведет себя уже как чертов муж!».
Повздыхав, опять обратилась к отражению. Платье, из шелковистой ткани нежно-зеленого цвета, ладно облегало фигуру, на одном плече сборка, другое оголено. Сначала это смущало, но теперь добавляло пикантности. Длина выше колена. Сопротивление мое было сломлено продавщицей уверявшей и божившейся, что ноги у меня прекрасны и фигура тоже прекрасна. В чем-то я с ней согласна. При росте метр семьдесят пять все достаточно пропорционально, бедра после родов не сильно раздались, маленький животик, очень аккуратный, длинные ноги, в общем, немного сухощава. Вот лицо мне никогда не нравилось. Хотя, по-моему, в мире мало женщин, которые всем в себе довольны. Нос длинноват, скулы слишком выдаются, похожа на породистую борзую. Спасают большие красивой формы глаза и не слишком узкие губы. Ну, хоть в этом повезло. Макияж, сделанный профессионалом, сделал из него почти конфетку.