— Милолика тебе хорошо, — не выпуская меня из своих горячих объятий, улыбаясь, констатировал демон. — Мне хорошо. Так зачем думать об условностях!?
И очередной вираж беспечного и безрассудного танца заставил забыться, вновь погрузиться в восхитительную иллюзию счастья и блаженства.
«Счастье нельзя предвидеть, о нем невозможно вспоминать, так, чтобы набило больно за утраченное… Счастье — это только настоящее. Ведь истинное счастье порой длиться лишь мгновение…», — крепко прижимаясь к огненной груди демона, в голове промелькнула мысль.
И сейчас у меня было это мгновение…
Наверное, завтра я буду жалеть и о неожиданном согласии на прогулку, которая завела в один из особняков короля Адвоха. Буду проклинать неуместный, жестокий разговор. При этом совершенно забыв о зачем-то раскупоренной бутылке вина…
Вероятно, завтра я попытаюсь, как дурной сон стереть из памяти откровенные диалоги, слишком тесные объятия, неуемную радость и слишком жаркие танцы…
Но это будет завтра, а сейчас…
— Алекс, пожалуйста, не отпускай меня, — на одном дыхании прошептала я, впиваясь в губы демона.
А затем мир вновь померк…
Темная фигура молчаливо серела посреди сумрачного пространства комнаты. Давно задуманное в точности было воплощено в жизнь. Слишком много маленьких деталей пришлось собрать, чтобы в итоге картина предстала в нужных красках.
— Твоя ненависть так сильна, что ты отважился на подобную подлость?
Черный силуэт даже не шелохнулся. Он знал, что она придет. Вот только зачем?
— Решила воззвать к совести? Бессмысленно.
— Люциан, разве твои счеты с Марбусом оправдывают твои действия? — вновь задала Судьба ключевой вопрос. — Ты хранитель этого Мира, защитник все существ населяющих его. Разве твоя жестокость оправданна?
— Я лишь возвращаю все на свои места, — заранее зная ответ, произнес дракон. — Изначально все должно было быть именно так… Можешь не стараться. Я все решил.
— Раньше возможно. Но Люциан открой глаза, мир изменился. Они изменились. Лишь ты остался таким же…
Люциан действительно все решил очень давно. Как только два чужих существа, вторглись в его мир, разрушив былой уклад, переделывая все по своему образу и подобию, совершенно не интересуясь желанием захваченного Мира… Его желаниями…
Тогда он не смог ничего сделать, молча смотря, как его существование превращается в пытку. Как два чужеродных этому Миру существа, тихо убивают само естество захваченного пространства. Теперь настал час окончательной расплаты.
— Ты понимаешь, что сегодня обретешь еще одного врага?
Люциан вновь обвел взглядом хорошо спланированную и подстроенную сцену. На огромной кровати, укрытой от посторонних глаз лишь прозрачной вуалью, тесно обнявшись, спали два обнаженных существа. Маленькая демоница с серебристыми волосами, доверчиво прижалась к огромной груди демона. Сейчас она улыбалась во сне, совершенно не догадываясь, что в очередной раз стала лишь разменной пешкой в игре Высших…
— Она никогда не узнает о моей роли.
Дракону действительно было жаль лишь маленькую, несчастную демоницу. Ей с самого рождения была уготовлена судьба страдающей за чужие грехи.
— Милолика не узнает и даже если поймет, найдет тебе оправдание, — голос Судьбы был бесстрастен. — С Александром же будет иначе.
— Он не посмеет пойти против меня. Слишком сильна моя кровь в нем, — не отрывая взгляда от приближающегося рассвета, спокойно проговорил дракон. — Ты права — они мои дети. И порой стоит взять на себя ответственность за принятие решений. Я долго молчал, пытаясь скрыться в самых далеких уголках мира, чтобы не видеть, как медленно твои отпрыски губят мою родину. Теперь же в принятии решений я, оставляя выбор за собой.
Обида дракона как испепеляющий огонь, не оставил ничего кроме желания отомстить. Месть неописуемое чувство, особенно если она вынашивается тысячелетиями.
— Я готов был отпустить Марбуса. Я просил тебя, — тихо закрыл глаза Люциан, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Если бы ты не вмешивалась в судьбу возрожденной Милолики. Если бы они никогда не встретились… Тогда все могло быть иначе. А сейчас я просто не могу отпустить ее к нему.
— Ты лучше меня знаешь: то, что должно произойти обязательно произойдет. Мы лишь можем отсрочить неизбежное.
— Тогда тебе не за что волноваться, — впервые за весь диалог дракон взглянул в туманные глаза Судьбы. — Это мое крайнее вмешательство. Если они выдержат последнее испытание — значит тому и быть.