— Маркус, — тихо позвала, проводя пальцами по руке императора. — Посмотри на меня.
Никакой реакции. Маркус продолжал стоять бесстрастным каменным изваянием. Я четко слышала ритм демонического сердца — тихий, ровный. Тогда когда мое билось, точно пойманный в силки зверек. Император Таноса полностью закрылся от меня, решив идти до конца. Только я этого позволить не могла.
— Поздно.
Холодный, зловещий голос невольно заставил сделать несколько шагов назад. В тонком, едва теплящемся пламени я ясно узрела, то, что передо мной предстал уже не Маркус…
— Марбус.
Горькая усмешка была подарена мне Свергнутым Богом. Черты лица родные, но такие далекие были пронизаны черными узорами. Глаза, которые снились каждую ночь, теперь заслонил смертельный, непроглядный мрак. Передо мной предстал Марбус — Повелитель Тьмы и Мрака, Истинный Властелин Мира.
— Поздно Хозяйка, того кого ты звала больше нет.
Ритм сердца оборвался вместе с последним словом.
— Не верю.
Подобного я даже помыслить боялась. Теперь, когда осознала и поняла, что имеет высшую ценность, то, что не могу жить без Маркуса, я не могла позволить лишиться того, кого по своей глупости упустила.
— Десять лет, достаточный срок чтобы сжечь себя дотла, — каждая фраза была подобно удару. — Лишь теплящиеся искра, которую вы называете душой, давала жить тому, кого ты зовешь Маркусом. Отныне для него все кончено.
— Душа бессмертна, — я не намеренна была сдаваться. — Я живое тому доказательство.
— Может быть, — решил не спорить Свергнутый Бог. — Возможно, душу и невозможно убить. Если только она сама не желает уйти. Десять лет Маркус ждал этого дня, чтобы освободиться. Десятилетие демон медленно убивал сам себя. Теперь его уже нет.
— Я не верю в Богов — поэтому не молюсь. Я не верю, в рай и покой, потому что была за Гранью. Я не верю в вечность, потому что все имеет неизбежный конец, — голос медленно срывался на истерику. — И я не верю, что все кончено.
Безразличие — тяжелое, незыблемое, мертвое. Наверное, такими и должны быть боги: отстраненными, бесчувственными, бесстрастными.
— Я не сдамся, — твердо смотря в чужие глаза Бога на родном лице, пообещала я.
Дальше вести диалог было бессмысленно. Марбус получил, чего желал — избавился от привязывающей к этому миру душе демона. Дальнейшие намеренья были очевидны, покинуть пленившее измерение, найти новую силу. Пока Свергнутый Бог был уязвим, смертное тело не давало ему всей полноты власти и свободы. Найти неисчерпаемый источник, восстановить могущество, обрести абсолютное бессмертие, именно такой план я видела в глазах стоящего передо мной Высшего существа.
— Не позволю.
Это не были пустые слова, произнесенные сгоряча — это была клятва.
«Я огонь. Я пламя. Я чистый свет. Свет не знает границ и преград. Для него не существует расстояний и времени. Я сила способная преодолеть любые преграды», — закрыв глаза, выпустила на свободу всю силу, весь огонь.
Медленно Тьма начала отступать, обжигающий огонь полностью поглотили мою сущность. Сквозь яркие всполохи, я искала пути… Дорогу сквозь Грань, место, куда отправилась душа Маркуса. Я не знаю, сколько продолжался мой беспросветный бег. Раз за разом терпела неудачи. Не знаю, в какой момент осознала, что нет отчаянья без надежды. А надежда теплиться до последнего…
«Прежде, чем уйти он должен попрощаться, — схватилась как за спасательный канат, за тонкую ниточку внезапно возникшей идеи. — Попрощаться с теми, кто ему был дорог, кто принял его в этом мире. С теми кем он действительно дорожил».
— Я сжигая душу свою, — пытаясь перекричать бушующее пламя взмолилась я. — Духи Светлые, духи вечные, услышите меня сквозь время. Наделите огонь мой верою, верую светлою, всепроникающей.
«Декар, — мысленно призвала я душу, — Пожалуйста помоги!»
Рокот вырвавшегося на свободу пламени. Рев огненной стихии, затмил собой все прочие звуки. И лишь на мгновение смогла различить хорошо знакомый голос.
«У тебя будет лишь один шанс Милолика», — едва уловимо донесся родной голос воспитавшего меня императора.
Медленно пламя вокруг начало затухать. В глаза начал бить яркий солнечный свет. Слух пронзили звуки леса: певучая трель сотни птиц, стрекотание насекомых, шелест сочной листвы и журчание быстрой реки.
— Маркус, — отчаянно оборачиваясь вокруг себя, позвала я.
Бессмысленно. Паника злым зверем рвала душу на части. Но у Декара были причины привести меня именно в этот уголок разрыва между Гранями миров.