А Маркус продолжал вглядываться в чернеющее пространство, словно предчувствуя приближение необратимого. С прошлой ночи они с Милоликой не виделись, и каждую новою минуту вдали от своего Ангела, демона терзали предвидения скорой развязки. Вот только какой она будет?
— Лика, прошу, присаживайся. Нам нужно серьезно поговорить.
Маркус нашел в себе силы, чтобы взглянуть в изумрудные глаза, но лишь на долю секунды… Сегодня он должен уйти. Танос его детище. Его ребенок… Возможно единственный. С самой зари этой цивилизации, он по крупицам собирал, что сейчас есть в этом Мире. Теперь он не может просто все бросить…
— Неужели решил раскрыть карты? — не скрывая своего раздражения, спросила Лика.
Девушка спокойно присела на предложенное кресло, явно заинтересованная столь официальными жестами государя.
— Не совсем, — Маркус предпочел занять место напротив. Теперь только огромный стол разделял его от Ангела. — Но поверь, осталось недолго.
Лика устало закрыла глаза, именно этого она и ожидала. Такое временное понятие для демона как «недолго», может длиться всю ее жизнь. Демоны практически вечные.
— Вы демоны очень искусны в подбирании слов и несбыточных обещаниях, — Лика с вызовом посмотрела на императора. — Маркус, «недолго», — это сколько? Во временном измерении.
Тягостная минута молчания повисла в кабинете. Как бы хотел сейчас демон, рассказать Лике правду, но нельзя… Слишком рано.
— Ты права. Я не буду давать пустых обещаний, — не отрывая взгляда твердо, проговорил повелитель Тьмы. — Просто доверься. Когда придет время, сама поймешь…
Это уже начало раздражать. Свое негодование Лика не считала нужным скрывать. Люциан всякий раз уходил от прямого ответа на ее вопросы, теперь еще и император решил поиграть в мудреца.
— Хорошо, — пытаясь взять эмоции под контроль, произнесла девушка. — Ты зачем меня пригласил?
— Сегодняшней ночью меня не будет в Эволоне, — со сталью в голоске прозвучало заявление императора. — Поэтому Лика прошу тебя, будь благоразумна. Не отпускай от себя Оробаса и ни при каких обстоятельствах не покидай замок!
Девушка удивленно взглянула на властного и беспощадного правителя Темной империи. Множество вопросов вновь обрушились на ее сознание. Во-первых почему демон решил отчитаться перед ней? Он и раньше покидал замок, но в известность не спешил ставить. Во вторых, что сегодняшней ночью должно произойти? Что заставило императора Таноса так себя вести?
— Лика, пообещай мне, — вывел из оцепенения ледяной голос демона.
— Маркус, ты вообще из ума выжил? Как я покину Эволон?
Маркус усмехнулся. Как ни странно это бы не звучало, он намного лучше знал силу, которой в действительности обладает Милолика. И если она пожелает, удержать ее будет невозможно. Как ни печально, подобное она не раз демонстрировала…
— В любом случае, я принял меры, — твердо сообщил демон. — Ни какие порталы в течение суток никого кроме меня не впустят и не выпустят. Так же, обо всех несанкционированных действиях мне будет тут же доложено.
Казалось еще немного и Лика устроит небольшой скандал. Нет, не то, что ей нужно было в эту ночь покинуть замок. Но этот своеобразный ультимативный арест крайне напрягал.
— Поверь, что бы ты не на придумывала в своей симпатичной головке, — тихо проговорил император, не отрывая своего черного взора от яростных зеленых глаз. — Ты для меня все…
Чтобы не совершить то, о чем Лика будет впоследствии жалеть… Медленно, стараясь выглядеть спокойно девушка, поднялась со своего места. Маркус напрягся, ожидая дальнейшей реакции явно разгневанной особы. Но Милолика в очередной раз удивила:
— Высказался? — невозмутимо спросила девушка. — Я могу идти?
— Поверь это все для твоего блага…
Лика не слушала, она отвернулась и, не оглядываясь, уверенным шагом направилась в сторону двери.
— Маркус, поверь, ты никогда не будешь решать за меня.
Тяжелая дверь затворилась, оставляя демона одного в огромном кабинете…
Лика
Двери комнаты с грохотом распахнулись. Это при императоре, я пыталась сдерживать эмоции, а сейчас нет смысла…
— Да, что он себе возомнил!? — мягкая подушка полетела в стену. — Что я его собственность?!
Вчерашний мой разгром, уже успели убрать, вернув гостиной первоначальный облик. С утра было очень стыдно за столь разрушительное проявление эмоций. Теперь лишь подушки были моим главным оружием в усмирении гневных чувств.
— Запереть меня! И наивно думать, что это мне во благо! — продолжила я высказывать, свои истинные чувства.